Море Эйнштейна — 3. Книга Абрахама Пайса

Евгений Беркович
Евгений Беркович

«Subtle is the Lord…» — этим знаменитым высказыванием Эйнштейна, выбитым на мраморной доске над камином в актовом зале Принстонского института перспективных исследований, озаглавил свою книгу о великом ученом Абрахам Пайс. На русском языке она вышла под названием «Научная деятельность и жизнь Альберта Эйнштейна» [1] (переводчики Виталий и Ольга Мацарские). Порядок слов здесь не случаен: именно научная деятельность имеет приоритет в иерархии ценностей Пайса, биографические факты подаются им достаточно сдержанно, а байки и анекдоты, которыми Эйнштейн охотно делился с Зелигом, в книге Пайса редкость. Доведись Альберту увидеть книгу Пайса, он был бы доволен: именно такой он и хотел бы видеть свою биографию, написанную специалистом, умело рассказывающим о том, как Эйнштейн шел к своим открытиям, какое значение имела для науки та или иная идея ученого.

Пайс описывает представления,Море Эйнштейна — 3. Книга Абрахама Пайса существовавшие в физике в те времена, когда Эйнштейн начинал свою деятельность, показывает, как он изменил эти представления своими идеями и открытиями и какое наследство оставил следующим поколениям ученых. О герое своей книги Пайс пишет так: «Именно наука составляла смысл жизни Эйнштейна; ей он был предан, в ней находил убежище, она была причиной его обособленности. Чтобы понять, каким человеком был Эйнштейн, необходимо прежде всего проследить за ходом его научного мышления и творчества. Но этого мало. Эйнштейн обладал, кроме того, даром превосходно излагать свои мысли на немецком языке, он любил музыку, интересовался философией. Его глубоко волновали судьбы человечества. (В последние годы жизни он называл ежедневное чтение газеты New York Times инъекцией адреналина.) Он был мужем, отцом, отчимом. Он был евреем. Он стал легендой. Обо всем этом рассказано в книге» [1, с. 9].

Абрахам Пайс родился в Амстердаме в 1918 году в еврейской семье. О драматических событиях своей молодости он довольно скупо пишет в книге об Эйнштейне: «В 1941 г. под руководством Леона Розенфельда защитил в Утрехте докторскую диссертацию. Вскоре после этого мне пришлось скрываться в Амстердаме, но в конце концов меня схватили и бросили в гестаповскую тюрьму. Тех, кого не успели казнить, освободили незадолго до победы» [1, с. 12].

Ширли Вайсгал, Абрахам Пайс, Альберт Эйнштейн, Элен Дюкас, Меир Вайсгал, неизвестный. Принстон, конец 1940-х годов. Edward H. Zwerin / albert.ias.edu
Ширли Вайсгал, Абрахам Пайс, Альберт Эйнштейн, Элен Дюкас, Меир Вайсгал, неизвестный. Принстон, конец 1940-х годов. Edward H. Zwerin / albert.ias.edu

После войны в 1946 году Пайс получил приглашение поработать в Институте перспективных исследований в Принстоне, где уже давно обосновался Альберт Эйнштейн. Однажды профессор пригласил молодого сотрудника проводить его домой. Так начались регулярные прогулки и беседы, закончившиеся только незадолго до смерти великого физика. О них Пайс вспоминает так: «Я заходил к нему в кабинет или сопровождал его (часто вместе с Куртом Гёделем) во время предобеденных прогулок до Мерсерстрит. Дома у него я бывал реже. Как правило, виделись мы раз в несколько недель. Разговаривали всегда по-немецки, на языке, позволявшем уловить все оттенки мыслей Эйнштейна и оценить его индивидуальность» [1, с. 13].

Постепенно Пайс всё лучше узнавал своего собеседника, читал его статьи и книги, и интерес к нему как к исторической личности рос по мере узнавания, а желание рассказать об Эйнштейне становилось всё неотступнее. Пайс пишет: «Так и получилось, что я начал изучать его научную деятельность и жизнь от конца к началу. Постепенно я стал понимать основную трудность, с которой сталкиваешься при изучении истории науки: надо на время забыть, что было потом. Размышления над статьями и архивом Эйнштейна, беседы с людьми, которые его знали, личные воспоминания — вот что помогло мне написать эту книгу. Не боясь показаться неблагодарным или неучтивым, признаюсь, что изучение научных трудов дало мне неизмеримо больше, чем что-либо иное» [1, с. 16].

Море Эйнштейна — 3. Книга Абрахама ПайсаОтдавая предпочтение научной деятельности Эйнштейна, Пайс тем не менее вплетает в свое повествование биографические очерки о своем герое, пишет о его детстве, школьных годах, студенчестве, поисках работы, службе в патентном ведомстве в Берне, женитьбе на Милеве Марич, профессорстве в Праге, Цюрихе, Берлине, разводе с Марич и женитьбе на двоюродной сестре Эльзе, эмиграции в США, работе в Принстоне и многом другом. Он не оставляет в стороне и политические установки Эйнштейна, его философские и религиозные взгляды, отношение к еврейству и сионизму, войне и миру и другим «вечным вопросам».

Безупречное знание немецкого языка позволило Пайсу подчеркнуть еще одну сторону дарования Эйнштейна — виртуозное владение словом: «Эйнштейн заслуживает того же комплимента, которым он удостоил Ньютона, — он был „художником слова“. Его талант владения немецким языком уступал лишь дару ученого. Я имею в виду не только умение сочинять забавные стишки, но и высокое качество его прозы. Он был большим мастером нюансов, которые очень трудно передать при переводе. Изучающий труды Эйнштейна должен читать их по-немецки» [1, с. 23].

Один из авторитетнейших исследователей наследия Альберта Эйнштейна Джон Стэчел, главный редактор первого тома Собрания документов Альберта Эйнштейна [2], писал о книге Пайса, что ее «биографические материалы образуют наиболее точное описание жизни Эйнштейна из до сих пор написанных» [3, p. 551].

Книга состоит из восьми частей. После «Вводных замечаний» следуют разделы для научных достижений Эйнштейна в различных областях физики: «Статистическая физика», «Специальная теория относительности», «Общая теория относительности», «Дальнейший путь», «Квантовая теория», «Конец пути», «Дополнения».

Уровень обсуждения физических идей и результатов у Пайса достаточно высок, предполагает знакомство читателя, по крайней мере, с основами университетских курсов физики и математики.

Соглашаясь с высокой оценкой биографической части книги Пайса, должен сделать несколько замечаний. Обычно точный в библиографических деталях Пайс допускает досадные сбои, когда речь идет об особенностях научного ландшафта именно в Германии или Швейцарии. Я уже упоминал об этом в своей статье об ошибках в биографиях Эйнштейна [4].

Говоря о предложении, сделанном Эйнштейну Максом Планком и Вальтером Нернстом в Цюрихе, Пайс пишет: «Весной 1913 г. в Цюрих приехали Планк и Нернст; целью их визита было узнать у Эйнштейна, не хочет ли он переехать в Берлин. Ему сделали сразу несколько предложений: стать членом Прусской академии наук с персональным окладом, наполовину финансируемым прусским правительством, наполовину — физико-математическим отделением из внешних фондов; профессором Берлинского университета с правом преподавания, но без обязательной учебной нагрузки; и директором будущего физического института» [1, с. 229].

Здесь неточно указано время поездки — как мы знаем, она состоялась не весной, а 11 июля, сразу после пленарного заседания академии. Но это мелочь. Главное, тут опять фигурирует «профессор университета», т. е. должность, назначение на которую осуществляется совсем по другой технологии по сравнению с тем, что предлагали Планк и Нернст.

И еще в одном месте Пайс показывает незнание специфики научного роста в немецкоязычном регионе Европы. Говоря о неудачной попытке защиты второй диссертации Эйнштейна, он пишет: «По каким-то причинам Эйнштейн не выполнил одного требования: он не приложил к заявлению еще не опубликованную статью. Поэтому удовлетворение его прошения было отложено до того времени, когда он сочтет возможным ее представить» [1, с. 117]. Можно подумать, что Эйнштейн из-за рассеянности или лени не представил новую диссертацию, нарушив правила. А на самом деле в правилах защиты диссертаций и в Швейцарии, и в Германии был пункт, позволявший защищаться «по совокупности работ», если научные достижения кандидата были выдающимися. Эйнштейн после триумфальных работ 1905 года имел все основания рассчитывать, что его случай подпадает под это правило, и не его вина, а консерватизм и узость взглядов профессоров Бернского университета не позволили ему сразу получить вторую докторскую степень и звание приват-доцента.

Но это мелочи по сравнению с богатством научного и биографического содержания книги Абрахама Пайса. Ему удалось не только нарисовать яркий и убедительный портрет Эйнштейна-ученого, показать непростой, часто извилистый путь его мысли, но и представить читателю Эйнштейна-человека, независимого, остроумного, любящего смех и шутки, не только человека мыслящего, но и человека чувствующего. Свое восхищение Эйнштейном Пайс выразил короткой, но многозначительной фразой: «я никогда не встречал человека свободнее его» [1, с. 24]. Поясняя свою мысль, Пайс подчеркивает, что, в отличие от других, тот был хозяином своей судьбы в полном смысле этого слова.

Но с одним заключением Абрахама Пайса я согласиться не могу. Он пишет: «Эйнштейн не был ниспровергателем. Им никогда не руководило стремление свергнуть авторитеты. Не был он и бунтарем, ибо любая власть, кроме власти разума, представлялась ему слишком нелепой, чтобы тратить силы на борьбу с ней (вряд ли можно назвать воинственной его оппозицию нацизму)» [1, с. 24].

По крайней мере в молодости, сразу после окончания Политехникума в Цюрихе, Альберт очень даже воинственно нападал на Пауля Друде, заметив некоторые нелогичности в его электронной теории проводимости. Из-за бунтарства Эйнштейна сорвалась защита первой диссертации, уже переданной в Цюрихский университет 23 ноября 1901 года, но отозванной первого февраля следующего года [5], так как молодой соискатель ученого титула позволил себе бунт против самого Больцмана! Поэтому мнение Бенеша Хофмана и Элен Дюкас, выраженное в заголовке их книги, — «Альберт Эйнштейн, творец и бунтарь» [6], — я полагаю, ближе к истине, чем оценка Абрахама Пайса.

Отмечу в заключение разговора о книге Пайса, что ее русский перевод, сделанный Виталием Мацарским и его супругой, безупречен как с точки зрения физического содержания переводимого текста, так и со стороны его литературной формы.

Евгений Беркович

Окончание следует

1. Пайс А. Научная деятельность и жизнь Альберта Эйнштейна. — М.: Наука, 1989.

2. The collected papers of Albert Einstein. Volume 1: The Early Years, 1879–1902. — Princeton: Princeton University Press, 1987.

3. Stachel J. Einstein from «B» to «Z». — Boston-Basel-Berlin: Birkhäuser, 2002.

4. Беркович Е. Когда книги пишут «в приступе какого-то мазохизма или слабоумия» // Семь искусств, 2022, № 4.

5. Беркович Е. Почему не состоялась защита первой диссертации Эйнштейна? // Семь искусств, 2022, № 12.

6. Хофман Б., Дюкас Э. Альберт Эйнштейн: творец и бунтарь. — М.: Прогресс, 1983.

Подписаться
Уведомление о
guest

10 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
Валерий Морозов
1 год назад

Хочу рассказать о вещах не столь приятных, но крайне важных.

Уравнение Эйнштейна — приближение, очень хорошее, но приближение. Конечно Эйнштейн человек, который мог ошибаться и ошибался не раз.

Но это не тот случай. После двух лет поиска уравнения с законом сохранения Эйнштейн (конец 1915) делает смелое решение — отказывается от одного из основных принципов. Он проверяет «упрощенное» уравнение гравитационного поля на задаче о движении Меркурия вокруг Солнца. Получив замечательный результат, он почти сразу делает поправку в уравнении. Ничего мистического, уравнение стало пригодным для описания сохраняющегося вещества без гравитационного поля (см. Ландау и Лифшиц).

Те же Ландау и Лифшиц объяснили отсутствие энергии гравитационного поля в уравнении малостью гравитационной постоянной. Но сделали это ненавязчиво.
Как выяснилось, результат пренебрежения малой величиной — разрушение решения уравнения Эйнштейна в больших полях, отсутствие решения в больших полях. То что Эйнштейн считал недопустимым, стало кормушкой с громадным числом гипотез.

Как оказалось Эйнштейн был в шаге от решения этой проблемы. И на основе его задела (конец 1915) удалось найти более точное уравнение. Есть несколько работ с последовательным уточнением деталей. Одна из последних:

Riemannian Space Energy in General Relativity
или
Энергия пространства в общей теории относительности и уравнение гравитационногополя

res
res
1 год назад
В ответ на:  Валерий Морозов

Форум ТрВ не лучшее место для рекламы научных работ. Вам нужно выступить на семинаре у специалистов, чтобы получить конструктивную критику или одобрение. Это крайне важно, особенно, если будет критика. Тогда ваши работы, после возможной доработки, получат пропуск в научную печать.

Последняя редакция 1 год назад от res
Валерий Морозов
1 год назад
В ответ на:  res

Я в курсе, к сожалению я ограничен капризами своего организма. И не так много людей всерьез занимается ОТО,точнее я не знаю ни одного. Откройте архив в разделе General Relativity and Quantum Cosmology (gr-qc), и найдите человека занимающегося ОТО…. или хотя бы физикой. Слишком другим я занимаюсь. Вон в ЖЭТФ просто не взяли работу, когда я попросил объяснить — отказались объяснять. Журнальчики помельче имеют рецензентов с ограниченными возможностями, и рецензентами со смутными представлениями о преобразование координат, например. У меня там хороший тест — теорема о ковариантности символа Кристоффеля вида Γ_να^α.
Это же его всю жизнь учили, Что эти символы не есть ковариант. Ну и начинается попытки опровергнуть теорему. И вот вмето того, чтобы просто разобраться в нехитрой теореме (спасибо критикам, у меня уже 4 (четыре) различных доказательств) начинаешь тыкать носом в ошибки. Эффект разный кто-то понимает, кто-то нет, но чаще человек просто прерывает контакт. Оно понятно, человек что-то помнит хорошо, что-то не помнит, может мозгов не хватает. Это вроде как масленок маринованный пытаться вилкой наколоть. Физики не верят в теорем. Я бы хотел пообщаться. Хотя это вряд ли это что-то изменит. Я знаю человека, выпускника казанской кафедры ОТО,
умница, занимается нелинейными штучками, вагон аспирантов и пр. Есть даже коротенький отзыв с заверенными печатью регалиями. Ну что?

Вот этот пробный камень
Ковариантность вектора Γ_να^α и следствия из этого

Просто два доказательства, хотя математику хватило бы одного. Среди физиков, всю жизнь занимавшихся черными дырами начать все сначала желающих нет. Им проще доверится нелепым утверждениям рецензента. Я конечно не сижу сложа руки… время жалко.

Леонид Коганов
Леонид Коганов
1 год назад
В ответ на:  Валерий Морозов

Хотелось бы знать, пусть даже пока весьма поверхностно, какое отношение имеет чисто математическое абстрактное утверждение, данное Вами, уважаемый В.Б., по ссылке, — с, возможно, реально существующими (по Хокингу — Пенроузу) чёрными дырами, какое?
Заранее спасибо.
Л.К.

Валерий Морозов
1 год назад
В ответ на:  Леонид Коганов

Единственный реальный факт то, что уравнение Эйнштейна не имеет решения в области «черной дыры». Можно создавать произвольные гипотезы, то и делается. Но если уравнение не имеет решения бесполезно гадать что там внутри. Прежде всего надо исправить уравнение. Отсутствие в правой части наряду с энергией вещества и электромагнитного поля энергии гравитационного поля единственное, что нарушает целостность теории.

Новое уравнение гравитационного поля содержит плотность энергии (тензор энергии-импульса). Хотя в некотором представлении это просто уравнение Эйнштейн из которого выкинули кусочек. Не похоже, что это упростило решение, но символов стало немного меньше.

Можно чисто формально ввести в уравнение Эйнштейна тензор поля, но тогда число неизвестных просто удвоится. К счастью удалось в самом уравнении найти кусочек и сопоставить его тензору поля. Они пропорциональны и посл «сократились». (кстати этот кусочек нашел Эйнштейн). Плотность поля в ньютоновском пределе известна. Оказалось, что плотность энергии поля, найденная из этого кусочка совпадает с плотностью найденной в ньютоновском пределе.
Это позволяет считать плотность энергии уравнении реальной.

Расчет поля показал, что уравнение дает решение с римановым пространством без дыр. Вместо дыры мы видим очень глубокую потенциальную яму. Интересно, что обычной сингулярности в полях с точечным источником тоже не прощупывается. Конечно точечный источник это абстракция. Но посчитать источник с конечными размерами руки не доходят.

Размеры потенциальной ямы близки к размерам нейтронных звезд. Это позволяет предположить что природа нейтронных звезд и «черных дыр» одна и та же.

Конечно впереди создание квантовой гравитации, но тут пока ничего, кроме, теперь бесполезных, гипотез.

Леонид Коганов
Леонид Коганов
1 год назад
В ответ на:  Валерий Морозов

Вот любопытная ссылка, правда, о ужас, скорее философского толку:
https://yandex.ru/q/space/8193688577/?answer_id=8d65801c-e42c-44ca-8713-7227414bc7a4#8d65801c-e42c-44ca-8713-7227414bc7a4
Здесь уже наличествует один из руководителей Яндекса Кью — как автор математических популяризаторских статей. Это — господин А.А. Арутюнов, доцент МФТИ и сотрудник ИПУ им. Тапезникова (так, кажется, боюсь напутать! — Л.К.).
На Кью часто, правда редко с особой компетенцией, обсуждаются обе теории и СТО и надстроечная над ней ОТО.
Л.К.

Валерий Морозов
1 год назад
В ответ на:  Леонид Коганов

Заглянул, даже оставил пост. С ужасом вспоминаю веселые времена, сколько времени потрачено на форумы. Правда все таки была и польза, объясняя я много понял сам.

Леонид Коганов
Леонид Коганов
1 год назад
В ответ на:  res

«Форум ТрВ не лучшее место для…»
Ну да, «не место для (типа) дискуссий». Уже как-то проходили и где-то слышали от некоего тогдашнего госп. Грызлова. Сейчас он — где? На пенсионе, нет?
Л.К.

Валерий Морозов
1 год назад
В ответ на:  Леонид Коганов

С Грызловым мягко обошлись. Мелькнул тут разок.

Денис Н.
Денис Н.
1 год назад

Пайс ещё опубликовал своего рода продолжение «Einstein lived here» (Clarendon Press, 1994), где упор, насколько я понимаю, сделан как раз на эпизодах личной биографии Эйнштейна. Но эта книга осталась сравнительно малоизвестной.

Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (4 оценок, среднее: 3,75 из 5)
Загрузка...