Очень бы хотелось разделить «осторожный оптимизм» Сергея Владимировича Кривовичева, но не получается. Потому что лукавство это. (На всякий случай оговорюсь: я никоим образом не предъявляю претензий ни к профессору Кривовичеву, ни к диакону Кривовичеву; все мои оценки относятся к изложенной системе высказываний, достаточно типичных).
Сергей Владимирович пишет, что «уровень диалога между представителями естественных наук и теологами в России необходимо повышать», — и тут же в новостную ленту приходит информация, что «уволен директор музея Арктики, отказавшийся передавать здание РПЦ» [1]; впрочем, сам директор уточнил, что речь не о РПЦ, а о так называемых единоверцах [2]. А то, какие формы будет принимать этот диалог, хорошо показывает известное высказывание патриарха Алексия II: «Если кто хочет считать, что он произошел от обезьяны, пусть он так и считает, но не навязывает это другим». Напомню, что это было сказано на фоне так называемого обезьяньего процесса, в ходе которого рассматривался иск о том, что преподавание теории эволюции в школе оскорбляет религиозные чувства [3].
Сергей Владимирович пишет: «Если… к вопросам нравственного воспитания детей будут привлечены религиозные деятели по желанию и выбору родителей, — …это не угроза, а благо», — а один из самых одиозных мракобесов из числа клириков РПЦ протоиерей Дмитрий Смирнов по совместительству является деканом факультета православной культуры Военной академии Ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого. (Вздрогнули, да? Вот это угроза так угроза, мирового масштаба.) Что до «желания и выбора» — ну вот, например, не так давно студентов МГУ принудительно собирали на встречу с патриархом Кириллом [4]. Руководство МГУ обещало провести проверку и принять санкции в отношении виновных, но о результатах ничего не сообщалось; подозреваю, их и не было.
Сергей Владимирович указывает, что «теология как наука занимается вопросами, которые лежат за пределами ответственности других наук, например… почему и зачем существует человек». Видимо, этот вопрос следует обсуждать с сопредседателем Церковно-общественного совета по биомедицинской этике — да, всё с тем же протоиереем Дмитрием Смирновым. Впрочем, митрополит Волоколамский Иларион, председатель Отдела внешних церковных связей Московского патриархата и заведующий кафедрой теологии в Национальном ядерном университете МИФИ — включение коего в состав совета РГНФ одобряют оба участника дискуссии — имеет что сказать и про эволюционную биологию, которая вроде бы пока не является разделом теологии: «Мы должны понимать, что теория Дарвина — это только теория, которая никогда не была доказана, ибо мы знаем о существовании различных степеней эволюции внутри одного вида, но никто еще не доказал, что один вид путем эволюции мог превращаться в другой. Мы, например, себя относим к категории людей, а обезьян к категории животных. Видя некое внешнее сходство, мы понимаем, что это две совершенно разные категории. И никто никогда не видел, чтобы обезьяна эволюционировала в человека, переход из одного вида в другой не был доказан» [5].
Сергей Владимирович не видит угрозы, что «образованием и наукой в нашей многонациональной и многоконфессиональной стране будут управлять „попы“, раввины и муллы», — и зря (кстати, почему именно „попы“ в кавычках?). Разве не патриарх Алексий II в письме № 5925 от 9 декабря 1999 года предложил: «2. Организовать преподавание основ православной культуры в государственных (муниципальных) образовательных учреждениях, — и далее, — 5. Наладить контроль за преподаванием православного вероучения в государственных (муниципальных) образовательных учреждениях, — и, в заключение, — 7. Если встретятся трудности с преподаванием основ православного вероучения назвать курс „Основы православной культуры“, это не вызовет возражений у педагогов и директоров светских учебных заведений, воспитанных на атеистической основе» [6]. (Кстати, вот еще пример лукавства: на сайте консервативного и православного некоммерческого партнерства «Родительский комитет» этот циркуляр опубликован без последнего седьмого пункта, который в свое время вызвал особенно острую реакцию общества [7].)
Разве не высокопоставленные деятели РПЦ, такие как митрополит Калужский и Боровский Климент или глава Синодального отдела религиозного образования и катехизации митрополит Ростовский и Новочеркасский Меркурий, призывали распространить спорный, мягко говоря, опыт преподавания религиозных предметов на всю общеобразовательную школу [8]? На недавних Рождественских чтениях патриарх Кирилл предложил не только расширить преподавание религии, но и финансировать православные школы наравне с государственными [9] — что, кажется, прямо противоречит Конституции. В последнее время всё это стало делаться так настойчиво, что потребовалось специальное заседание Общественного совета при Минобрнауки, чтобы дать оценку этим предложениям — каковая, впрочем, оказалась отрицательной [10]; полезно понимать, что приглаженный протокол не вполне адекватно отражает остроту состоявшейся дискуссии (скажем, на мои вопросы представители РПЦ просто отказались отвечать).
И лишь в одном месте прорывается правда: когда Сергей Владимирович упоминает о проблемах в «кадровом обеспечении соответствующих структур». И становится ясно, к чему это всё. Не хватает школьных учителей Закона Божия. Чтобы готовить дипломированных специалистов, нужны факультеты, — не в МИФИ, где это смешная инициатива одного озабоченного ректора, а в большом числе пединститутов. А чтобы мотивировать преподавательские кадры для факультетов, нужны государственные степени по богословию (для уступки обществу названного по-западному теологией). Вот такая трехходовка: РПЦ начинает и выигрывает.
Всё это на самом деле не новость; и мои примеры, и резоны Сергея Владимировича, и доводы Аскольда Игоревича Иванчика (см. стр. 12) были обсуждены уже много раз. Мне кажется интересным другое, что также имеет прямое отношение к клерикализации образования: феномен преподавателя-миссионера.
В сентябре прошлого года в «Коте Шрёдингера» была опубликована заметка о том, как в рамках одного из философских курсов Южного федерального университета преподается креационизм [11]. В октябре я был в Ростове-на-Дону на Съезде биофизиков России; к сожалению, мне не удалось встретиться с героем заметки сотрудником Института философии и социально-политических наук ЮФУ Василием Николаевичем Климентовым. Видимо, мои письма до него не дошли, но я поговорил с сотрудниками его кафедры.
Они настроены, в общем, благодушно, как про это написано и в заметке: преподаватель имеет право на изложение своей точки зрения в рамках курса; студенты взрослые и сами разберутся; да, религиозные чувства преподавателя оказывают влияние на курс (Василий Николаевич — помощник настоятеля Вознесенского прихода города Батайска), но о миссионерской деятельности говорить «не совсем корректно»; Василий Николаевич давно работает в университете, он хороший специалист по классической немецкой философии, а проблемами антропогенеза заинтересовался недавно; да и вообще, сейчас трудно найти преподавателей…
Коллеги предоставили мне программу экзамена по курсу антропосоциогенеза. Формально к ней трудно придраться, но дьявол в деталях: критике эволюционной теории уделено едва ли не больше места, чем изложению ее основ, а в списке литературы основное место занимают произведения известных креационистов, таких как Сергей Вертьянов [12], и, скажем, материал «о правомерности и научности креационизма и несостоятельности эволюционной парадигмы» с сайта того же Вертьянова.
Аналогичные истории всплывают то там то сям. И вот это действительно проблема, требующая обсуждения. Где проходит граница между академической свободой и преподаванием лженауки? Кто должен следить за тем, чтобы преподаватели не переходили грань между изложением различных теорий и миссионерством, — и должен ли кто-то за этим следить? Если преподаватель читает курс, прямо противоречащий современным научным представлениям, какой должна быть реакция администрации — и нужна ли она? Что делать, если преподаватель выходит за рамки своей профессиональной компетенции и использует свой авторитет и влияние (экзамен!) для пропаганды ерунды?
Я не знаю.
1. Уволен директор музея Арктики, отказавшийся передавать здание РПЦ // Дилетант. 23 января 2016 года.
2. «Для них это просто склады пыльных пингвинов». Интервью Виктора Боярского, который покидает пост директора Музея Арктики и Антарктики // Медуза. 29 января 2016 года.
3. Дело Шрайбер // Википедия.
4. Ректор МГУ присвоил патриарху Кириллу звание почетного доктора и признал, что студентов принуждали идти на встречу с предстоятелем РПЦ // NEWSRU.COM. 28 сентября 2012 года.
5. Митрополит Волоколамский Иларион: Наука и религия — две разных области познания. Официальный сайт Московского Патриархата. 11 ноября 2014 года.
6. Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II. Всем епархиальным преосвященным. 9 декабря 1999 года.
7. Письмо патриарха Московского и Всея Руси Алексия II. ПН Родительский Комитет.
8. Шевченко Д. Основы православия надо преподавать, будто перед тобой дети гастарбайтеров // Йод. 26 ноября 2015 года.
9. Дорофеева Е. Рождественские чтения 2016 года: основы религий — в государственную систему образования. Патриарх Кирилл призвал добиваться равного финансирования православных и государственных школ. Царьград. 25 января 2016 года.
10. Протокол заседания Общественного совета при Минобрнауки РФ от 3 апреля 2015 года.
11. Славянская П. Курс креационизма в госуниверситете // Кот Шрёдингера. № 9 (11) за сентябрь 2015 года.
12. Боринская С., Борисов Н. Прививка от мракобесия: как биофармкластер «Северный» победил креационизм // ТрВ-Наука. № 178 от 5 мая 2015 года.