Подтвердились давно циркулировавшие слухи: Министерство образования и науки разделено на Министерство просвещения и Министерство науки и высшего образования. Также решено прекратить работу Федерального агентства научных организаций (ФАНО), а его функции передать новому министерству науки. Министром просвещения назначена Ольга Васильева, ранее возглавлявшая Минобрнауки, а министром науки и высшего образования стал бывший глава ФАНО Михаил Котюков. Как перемены в руководстве наукой и высшей школой могут сказаться на условиях работы ученых в России и на месте российской науки в мире?
Разделение вузов, академической и отраслевой науки по отдельным ведомствам досталось нам с советских времен. При этом в России, как и во всем мире, наука и высшее образование тесно связаны друг с другом. Сотрудники научных институтов и преподаватели университетов — зачастую одни и те же люди. Преподавание позволяет им привлечь в свои лаборатории талантливую молодежь и подготовить ее к реальной научной работе, а участие действующих ученых в учебном процессе является необходимым условием качественного университетского образования. Поэтому то, что за высшее образование и науку теперь будет отвечать один человек, представляется разумным и логичным. То обстоятельство, что этот человек никогда не работал в науке, а его опыт работы в университете ограничен несколькими месяцами пребывания на посту проректора СФУ по экономике и финансам, вызывает в научном сообществе серьезные опасения. С другой стороны, за пять лет работы главой ФАНО Михаил Котюков разобрался в проблеме академической науки и лично знает руководителей большинства институтов РАН, что должно помочь безболезненно объединить университеты и институты Академии под эгидой одного министерства.
Однако разделение сфер ответственности и персональные кадровые назначения сами по себе не отвечают на главные вопросы, от ответов на которые зависит будущее российской науки и высшего образования. Напомню лишь о некоторых из них.
Будет ли снижена бюрократическая нагрузка на руководителей организаций, ученых и преподавателей? И университеты, и институты РАН изнемогают под гнетом бессмысленных бумаг, отнимающих время от основной работы.
Будет ли прекращена порочная практика перевода научных сотрудников и преподавателей на доли ставки, чтобы обеспечить мнимое увеличение заработной платы без ее реального увеличения?
Будут ли в рамках госзадания на научные исследования выделяться деньги на расходные материалы, комплектующие и командировки, а не только на зарплату? Без этого невозможно вести полноценную научную работу, а отчеты по выполнению госзадания превращаются в фикцию и очковтирательство.
Будет ли внедрена система прозрачной квалифицированной научной экспертизы в курируемые министерством программы, в первую очередь Федеральную целевую программу (ФЦП) «Исследования и разработки», конкурс научных проектов, выполняемых научными коллективами вузов в рамках госзадания, а также программы Президиума РАН? В настоящее время качество и прозрачность экспертизы этих программ существенно ниже, чем в научных фондах, а возможности для протекционизма и сокрытия конфликтов интересов весьма широки.
Будет ли упрощена система закупки зарубежного оборудования, расходных материалов и комплектующих для научных исследований или российские экспериментаторы будут по-прежнему вынуждены переплачивать за них вдвое и получать всё необходимое для работы с таким опозданием, которое делает почти невозможной успешную конкуренцию с зарубежными коллегами?
Использует ли новое министерство предоставленные ему права учредителя Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) для нормализации работы фонда? В настоящее время, несмотря на существенное увеличение финансирования, доля победителей наиболее массового и демократичного конкурса РФФИ, конкурса «а», составляет менее 25% заявок, а львиная доля средств направляется на конкурсы с тематическими или возрастными ограничениями, намного менее прозрачной процедурой выявления победителей, но с намного более крупными грантами. Хотелось бы, чтобы министр добился того, чего так и не удалось добиться его предшественникам: заставить РФФИ в соответствии с законодательством РФ публиковать краткие аннотации отчетов и полные списки публикаций по всем завершенным проектам. Контролирующие органы, налогоплательщики и коллеги должны знать, какие публикации были подготовлены за их деньги, особенно по крупным проектам.
Произойдет ли снижение педагогической, в первую очередь аудиторной, «голосовой» нагрузки на профессоров и преподавателей вузов, чтобы они могли полноценно заниматься научной работой?
Продолжит ли новый министр начатую его предшественниками работу по нормализации системы аттестации научных кадров в РФ? Продолжится ли чистка диссертационных советов, экспертных советов ВАКа и самого ВАКа от лиц, участвовавших в защитах фальсифицированных диссертаций и авторов журнальных публикаций, нарушающих научную этику? Будет ли продолжена работа по усовершенствованию соответствующей нормативной базы? Будет ли продолжена работа по исключению «мусорных» журналов из РИНЦ и «перечня ВАКа»?
Будут ли созданы условия для создания новых научных групп и лабораторий во главе с учеными позднего «молодого» или раннего «среднего» возраста, соотечественниками, имеющими опыт успешной работы в ведущих зарубежных научных центрах, и авторитетными иностранными учеными?
Будет ли скорректирован формальный «бухгалтерский» подход к оценке эффективности работы научных коллективов и отдельных ученых и выработана система профессиональной (в том числе и международной) экспертизы, проводимой в соответствии с принципами, выработанными международным научным сообществом? Будет ли проведена точечная работа по сохранению научных групп и отдельных ученых, работающих на современном мировом уровне в организациях, признанных малоэффективными или неэффективными?
От ответов на эти и многие другие вопросы, волнующие научное сообщество, зависит будущее российской науки и высшего образования, их конкурентоспособность на мировых рынках и перспективы нашей страны как современной технологически развитой державы. Надеюсь, что новый министр возьмется за решение этих вопросов и будет тесно взаимодействовать с научным и образовательным сообществом. Ибо «По плодам их узнаете их». Остается пожелать новому министру и всем нам успеха в этом непростом деле!
Андрей Цатурян