Уважаемая редакция!
И почти сразу же я нашел ответ: да, конечно, Сергей Борисович — титан, слов нет, но наша страна переходит на столь серьезные управленческие высоты, что важна не только личость, важен принципиально новый подход к делу управления. И Антон Эдуардович — это человек, который его разрабатывает и готов привнести в государственное устройство.
Он, между прочим, не только бывший глава кремлевского протокола, он, в каком-то смысле, наш коллега — исследователь. Не поймите меня неправильно: словами «в каком-то смысле» я вовсе не хочу принизить роль Антона Эдуардовича как исследователя, нет! Наоборот, этим я говорю, что он — Исследователь, совершающий циклопические перевороты мысли, а мы копаемся, ну, скажем, во всяких там мелочах.
Помнится, академик Вернадский в первой половине прошлого века разрабатывал учение о ноосфере, сфере разума, но тогда это были лишь гипотетические и философские построения. А теперь теоретические исследования, можно сказать, переходят в экспериментальную фазу. И если в XX веке медики могли проводить колоноскопию, то скоро инженеры человеческих душ смогут залезть человеку уже и в голову.
Нооскопия — вот как можно было бы назвать новое направление научно-технологической деятельности, с которым связаны научные труды Антона Эдуардовича. В частности, в работе «Капитализация будущего», опубликованной четыре года назад в журнале «Вопросы экономики и права», поясняется: «Нооскоп — это прибор, регистрирующий изменения в ноосфере».
В другом месте автор дает более подробное описание новаторского устройства и его задач: «Прогноз и предупреждение кризисных со-Бытий на дорожной карте развития осуществляется с помощью нооскопа (описанного в более чем в 50 патентах) — прибора, состоящего из сети пространственных сканеров, предназначенных для получения и регистрации изменений в биосфере и деятельности человека с помощью транзакций — кинокадров со-Бытия — образа перекрестка пространства-времени-жизни. Сенсорная сеть нооскопа, начиная от банковских карт нового поколения и заканчивая „умной пылью“, однозначно идентифицирует соБытия в пространстве и во времени». Естественно, разработка нооскопа «ведется на основе технологии NBIC — конвергенции (N-нано, B-био, I-инфо, C-когно)».
Для другого причастность к такой эпохальной разработке была бы, так сказать, венцом карьеры, но не для нашего управленца — нооскоп для него лишь техническая часть глобального замысла, носящего чрезвычайно значимый характер для всего человечества, а именно: им «сформулирована парадигма упреждающего управления, заключающаяся в предупреждении кризисов за счет капитализации будущего».
Я, признаться, не самый глупый человек не только на Земле, но и в моем родном Московском государственном университете, со мной даже лично Виктор Антонович как-то раз за руку поздоровался. Но, читая прорывные откровения Антона Эдуардовича, я, признаюсь, теряюсь и мало что в силах разобрать, хотя отчетливо осознаю, какая это глыба, какой матерый исследователище!
Можем ли мы, мелкие исследовательские умишки, осознавать исполинскую мощь определений вроде «Главный узел сгущения, возникающий на перекрестке пространства-времени-жизни, — это образ, голографическая свертка воспринятой реальности, образ мира, образ добра и зла, образ власти, образ базовой бизнес-модели управления обеспечением жизни, и в том числе образ пространства и времени»? Однозначно нет!
Нам, умам заурядным, сложно продраться дальше первых строк новаторской работы: «Рынок — это проявление жизни. Наиболее ярко жизнь проявляется в своем сгущении — в точках, линиях, пространственно-временных образованиях. Жизнь развивается как единое целое, а значит, рынок также можно считать единым целым». Однако сам процесс чтения носит успокаивающий характер: я понимаю, что у руля встают представители новой лидерской формации, и нам, гражданам России, нет основания беспокоиться за будущее Родины, которое, не исключено, уже скоро будет капитализировано. В целях предупреждения, конечно.
Ваш Иван Экономов