Несколько десятков тысяч лет назад по Евразии бродили три — как сказать-то? разновидности? — людей: кроманьонцы — наши предки, которые вышли из Африки примерно 100 тыс. лет назад; неандертальцы, которые жили тут уже полмиллиона лет; и денисовцы, которых мы знаем только по небольшим костным фрагментам из Денисовой пещеры на Алтае и по четырем геномам, полученным анализом этих фрагментов.
Они скрещивались. В геноме каждого европейца и азиата есть примерно 2% неандертальских фрагментов; в геномах азиатов и жителей Океании — денисовские варианты (у папуасов — до 5%); неандертальские фрагменты есть в геноме денисовца, а кроманьонские — в геноме алтайского неандертальца из той же Денисовой пещеры, но не в геномах европейских неандертальцев. Но всё это были следы старых событий, случившихся за много поколений до индивидуумов, геномы которых мы изучаем. Самым близким к событию гибридизации был кроманьонец из Пештераку-Оасе в Румынии, который жил примерно 40 тыс. лет назад и был праправнуком (или, по крайней мере, прапрапраправнуком) неандертальца.
В статье, опубликованной группой под руководством Сванте Паабо из Института эволюционной антропологии (Лейпциг) в электронной версии Nature от 22 августа1, приведены результаты исследования генома (Денисовская 11), который оказался наполовину неандертальским и наполовину денисовским. Такое могло бы произойти, если бы индивидуум происходил из смешанной популяции, но это объяснение противоречит более тонкому генетическому анализу, проделанному в статье. Это была девушка, что ясно из анализа половых хромосом: покрытие Х-хромосомы прочитанными фрагментами не отличается от такового для аутосом, а следов Y-хромосомы не обнаружено; ей было как минимум 13 лет, что установили уже классическими антропологическими методами по структуре кости. Тем самым показано: это была дочь денисовца и неандерталки; именно так, потому что митохондриальный геном у нее был неандертальского типа, а митохондрии передаются строго по материнской линии. Реконструкция генома ее денисовского отца показала, что его предки еще раньше уже скрещивались с неандертальцами.
Все известные геномы денисовцев, включая геном нашего денисовского отца, происходят из одной популяции, несмотря на значительный разброс по времени — 60 тыс. лет. Впрочем, не совсем так: реконструированный геном денисовца, скрещивавшегося с предками папуасов, от них отличается; кстати, это показывает, что денисовцы населяли широкий ареал: и в самом деле, трудно представить себе миграцию в Океанию с заходом на Алтай. А вот геном неандертальской матери оказался больше похож на геном европейского неандертальца из пещеры Виндия в Хорватии, а не на геном алтайского неандертальца. А значит, неандертальцы осуществляли далекие миграции и представители разных групп сменяли друг друга в одной географической точке.
Если еще учесть, что денисовцы скрещивались с каким-то гоминином, отделившимся от нашей ветви более миллиона лет назад (и получили от него свои митохондрии), в геномах африканских пигмеев найдены фрагменты непонятного происхождения, а человек, живший в пещере Сима-де-Лос-Уэсос в Испании примерно 400 тыс. лет назад, по ядерному геному был ближе к неандертальцам, а по митохондриальному — к денисовцам, картина становится совсем сложной. Но уже ясно, что в двух из дюжины изученных древних геномов мы видим следы совсем недавних скрещиваний, и это доказывает, что такие скрещивания между представителями трех ветвей человека происходили часто. Почему же тогда эти ветви не слились? Похоже, что потомки от таких браков были менее жизнеспособны; в частности, сыновья от браков неандертальцев и кроманьонцев, видимо, были бесплодны.
Михаил Гельфанд
Для дальнейшего чтения
1. Гельфанд М. С. Геном неандертальца: открытые вопросы. Природа. 2016. № С. 27–35. https://goo.gl/UcBHT2
2. Гельфанд М. С. Новости о древних людях. Природа. 2016. № С. 38–43. http://trv-science.ru/uploads/MG_2016_11_38-43.pdf
3. Сернова Н. В., Гельфанд М. С. Истории, прочитанные в митохондриальных геномах: слоны, медведи, люди… Природа. 2016. № 12. С. 10–17. https://goo.gl/9Mv5ii
1 Slon V., …, Pääbo S. The genome of the offspring of a Neanderthal mother and a Denisovan father. Nature. 2018. doi.org/10.1038/s41586–018–0455-x