«…Чтобы не взрывать ландшафт этих диссертаций…»
Д. А. Медведев
На статью социолога Григория Юдина откликнулись сразу два представителя ВАК:
член президиума ВАК математик Виктор Васильев и член экспертной комиссии
ВАК биомеханик Андрей Цатурян. Однако их взгляд на принятое правительством
РФ постановление кардинально отличается от мнения Г. Юдина. Отметим, что
Григорий Борисович и Андрей Кимович уже спорили по этому поводу на страницах
ТрВ-Наука, см. http://trv-science.ru/2016/05/31/do-osnovanya-a-zatem/.
Андрей Цатурян, вед. науч. сотр. НИИ механики МГУ, член совета Общества научных работников:
Не могу не согласиться с коллегой Юдиным. Постановление Правительства РФ № 553 от 11.05.2017 действительно носит революционный характер. Государство расписалось в своей неспособности навести порядок в сфере аттестации научных кадров и перекладывает ответственность на университеты и научные институты, которые будут от своего имени присуждать ученые степени кандидата и доктора наук государственного образца без контроля со стороны ВАК и Минобрнауки.
Однако меня, в отличие от моего уважаемого оппонента, эта новость совсем не обрадовала.
Право самостоятельного присуждения степеней уже получили МГУ и СПбГУ, скоро к ним добавятся более 40 федеральных и национальных исследовательских университетов; объявлено, что список будет расширяться. Впрочем, ближайшие последствия можно оценить и сейчас. Проверка по базе данных сообщества «Диссернет» состава десятка действующих диссертационных советов при Южном и Казанском федеральных университетах по экономическим и некоторым гуманитарным наукам показала, что в каждом из них имеется по нескольку членов (иногда включая председателей), которые были авторами, научными руководителями или консультантами фальсифицированных диссертаций, содержащих масштабные некорректные заимствования, не говоря уже об оппонировании таким диссертациям. Все эти диссертации защищены до 2011 года, т.е. находятся за горизонтом срока давности, и поэтому их обладателей нельзя лишить ученой степени.
В последние годы, благодаря работе «Диссернета» и усилению контроля со стороны ВАК и Минобрнауки, активность диссероделательных фабрик заметно снизилась, а количество фальшивых диссертаций резко упало. Многие диссертационные советы, их выпускавшие, были закрыты или снизили активность, опасаясь закрытия. Нет сомнений, что теперь они воспрянут духом и постараются возместить упущенную выгоду. Никакая ВАК больше не сможет закрывать диссертационные советы, какую бы чудовищную «продукцию» они ни выпускали, и не сможет запретить открывать диссоветы, состоящие из диссероделов.
Мне понятно, почему научный сотрудник НИУ ВШЭ Григорий Юдин, представляющий общественные науки, хочет избавиться от гнета ВАК. В этих областях наиболее сильно сказываются последствия многолетнего засилья марксистско-ленинской идеологии и изоляционизма. В экспертных советах ВАК по общественным наукам, не говоря уже о диссертационных советах подавляющего большинства университетов и институтов РАН, очень мало ученых, публикующихся в авторитетных международных изданиях и сколь-нибудь известных в мировой науке.
В такой ситуации степени, присужденные ВШЭ, наверное, будут пользоваться большим авторитетом в мире, чем старые ваковские. С другой стороны, наряду со ВШЭ присуждать степени будут и другие крупные университеты, из которых упомянутые мною ЮФУ и КФУ, возможно, не худшие. Почему коллега Юдин не боится, что немногочисленные дипломы «Вышки» потонут в потоке неконтролируемой халтуры, выпуск которой почти наверняка возобновят эти университеты, именно в близких ему областях, мне непонятно. Боюсь, «русские» степени в области экономики и социологии будут по-прежнему восприниматься в мире с большим сомнением и недоверием.
Мой опыт работы в экспертном совете ВАК по математике и механике показывает, что в тех областях, где российская наука находится на весьма достойном мировом уровне, ВАК задает для диссертационных работ относительно высокую планку, ниже которой опасно опускаться, обеспечивает хоть какую-то унификацию требований в нашей большой и многоукладной стране. Наш экспертный совет ВАК очень пристально относится к тому, чтобы все члены вновь утверждаемых диссертационных советов имели публикации по тематике совета в авторитетных научных изданиях. В противном случае мы просто не разрешаем открывать такие советы.
Судя по беседам с членами некоторых других ЭС ВАК, так же обстоит дело и в других относительно «благополучных» областях науки. Ни ФЗ-148 от 23.05.2017, ни Постановление Правительства РФ № 553 не предъявляют никаких требований к членам диссертационных советов, которые будут открыты при ведущих университетах, не говоря уже об отсутствии какого-либо внешнего контроля и внешней экспертизы их состава. Поэтому у меня нет сомнения в том, что получение права самостоятельного присуждения степеней несколькими десятками университетов отрицательно скажется на качестве диссертационных работ и в тех относительно благополучных областях науки, в которых Россия всё еще конкурентоспособна.
И наконец, меня совершенно не устраивает сочетание «приватизации прибыли» и «национализации убытков». Почему за право ВШЭ самостоятельно присуждать ученые степени — пусть лучшего качества, чем ваковские, — общество должно расплачиваться тем, что многочисленные диссероделательные фабрики смогут самостоятельно присуждать халтурные кандидатские и докторские дипломы государственного образца, обладатели которых будут пользоваться такими же правами и привилегиями, как и обладатели честно заработанных ученых степеней?
Виктор Васильев, академик РАН, профессор факультета математики НИУ ВШЭ, гл. науч. сотр. МИАН:
Существовавшая до последнего времени система научной аттестации демонстрировала необычно высокое доверие государства людям науки, которые, в частности, приглашались для принятия почти что окончательных решений в экспертные советы ВАК и имели реальную возможность на что-то влиять. Очень странно считать, что диссертационный совет — элемент вольного научного сообщества и носитель научного духа, а экспертный совет — наоборот, часть недоверчивого государства. Эта грань проходит не между ними, а совсем в другом месте.
Для признания настоящей, содержательной научной работы вольным и самоорганизующимся научным сообществом «по гамбургскому счету» не нужен ни тот совет, ни другой, ни вообще диссертация.
Напротив, система ученых степеней, признаваемых государством (а ведь речь в этом постановлении всё равно лишь о том, чтó теперь будет признавать государство), — это почти исключительно не о репутации в глазах научного сообщества, а о нормативных ограничениях: должностях, лицензиях и зарплатах.
Это бы было не страшно, если бы повсеместно работал механизм естественного отбора, стимулирующий не только получение формальной (и учитываемой государством) степени, но и заботу о ее качестве. К сожалению, в нашем обществе есть фундаментальные экологические ниши, в которых репутационные механизмы принципиально не работают.
Например, у всех на виду могучий рынок мусорных вузов, являющихся по существу лавочками по торговле дипломами и отсрочкой от армии. Для получения лицензии им по нормативу нужно сколько-то сотрудников с учеными степенями, раздобыть которые теперь будет совсем просто. Ни о какой репутации тут речь не идет, но этот рынок успешно работает и пользуется спросом и благополучием. Надеюсь, что в светлом будущем их дипломы потеряют свою привлекательность, но потакание им уже в настоящем — это сомнительный способ движения к этому светлому будущему, ведь для процветания самоорганизующегося научного сообщества необходимо, чтобы хорошие ученые и преподаватели имели стабильное преимущество над плохими.
Другие замечательные примеры -покупка должности или выдача лицензии на медицинскую деятельность, когда взяточнику не нужно ничего, кроме формального оправдания, прекрасно предоставляемого государственно признанной степенью, где бы она ни была получена… и пожалуйста, не говорите, что такой работник/лекарь непременно будет менее благополучен, чем честно заработавший свою степень.
Конечно, есть много приличных мест, где важна реальная квалификация и где репутация совета сыграет свою роль при приеме на работу, но такие места далеко не перекрывают кислород остепененным «ученым» нулевой или отрицательной квалификации. Будет ли возникающее послабление способствовать тому, что такие организации постепенно вытеснят менее приличные? Похоже, что наоборот — облегчит последним беспечальное существование и доминирование…
Мне совершенно не кажется смехотворной ситуация, когда два десятка докторов не способны принципиально и квалифицированно оценить работу одного кандидата в кандидаты, тем более когда эти два десятка систематически «отмывают» ворованные диссертации и живут припеваючи, плюя на репутационные механизмы и побаиваясь только «Диссернета», который рано или поздно на них выйдет и нажалуется в ВАК… Нет, теперь уже не нажалуется. А ситуация (о которой со смехом пишет Г. Юдин), когда государство осознает существование таких десятков докторов, говорит лишь о том, что оно, государство, иногда бывало способно к реалистичным суждениям.
Совсем странно читать, что ответственность университетов резко возрастет оттого, что они теперь рискуют не скандальным закрытием совета, а аж репутацией защищенных у них диссертаций.
Сомнительно, что «чиновники, политики и бизнесмены» перестанут стремиться к липовым степеням. У меня перед глазами множество примеров, когда клиенты «Диссернета», списанные работы которых все могут свободно изучить и сравнить с первоисточником в Интернете, с бешеным напором (и, к сожалению, со всё нарастающей успешностью) пробивают свое оправдание в Президиуме ВАК, хотя их репутациям, конечно, уже ничто не поможет. По-видимому, в этой среде гораздо важнее показать себя настоящим борцом, нежели честным человеком.
Именно в слабости репутационных механизмов быстрого воздаяния я вижу нашу особенность и не понимаю, как нынешнее послабление сможет запустить эти механизмы: как бы не получилось наоборот и жульничество с воровством и халтурой не получили новое преимущество над честной работой. Разве что сам Джон Фрум, восхитившись соблюдением знакомого ритуала, произведет магическую реморализацию нашего общества…
Наконец, я полностью согласен с тем, что хорошо бы истребить большинство требований к оформлению и бюрократическому сопровождению защиты, но этот вопрос решаем и независимо от остального.
Загрузка...
Странно, что никто не пишет о главной причине. Главная причина – это нищета. Не может зависимый и нищий учёный развивать науку. Если разговор о выжить, то уже ничего не поможет. В СССР ученые были обеспеченней и свободней, как бы парадоксально это не звучало.
Ну потому что это настолько очевидно, что уже надоело обсуждать.
1. “В СССР ученые были обеспеченней и свободней, как бы парадоксально это не звучало.”
Здесь можно провести аналогию с судебной системой. В СССР, поскольку вопрос не касался идеологии и политики, был намного более справедливый суд.
2. “Главная причина — это нищета.”
А Вы попробуйте заглянуть чуть-чуть глубже.
Откуда она взялась, по Вашему мнению?
Очевидные вещи надо обсуждать, чтобы формировать общественное мнение. Отсюда и нищета во многом. Люди далекие от академии (университетов) очень часто уверены, что в науке и образовании все прекрасно: денег завались, грантов множество, молодежь стоит в очередь и т.д. Это следует из того, что говорят по федеральным каналам и другим общероссийским СМИ. Многие думают, что ученые это нахлебники жирующие на бюджетных средствах. Это очень распространённая точка зрения в народе.
Нищета запустила процесс отрицательного отбора. Остаются в науке часто те, кто может заработать в мутной воде. Диссероделы из этих. А добросовестные ученые не имеют большого выбора, если не уезжать.
В СССР общественные науки несли идеологическую нагрузку. И сейчас ВШЭ это тоже во многом идеологический центр. Но без конкуренции как в экономике, так и науке результаты будут плачевные.
И ещё, социальный статус очень важен. А какой социальный статус у преподавателя и ученого?
Все разговоры об эффективности и показателях бессмысленны на фоне разрушенных социальных ценностей.
С нищетой так просто не покончить, а что-то конкретно в документах поменять можно, вот и обсуждаем.
У нас интересное законодательство. Читаем например Федеральный закон РФ «О службе в таможенных органах Российской Федерации», статья 12, пункт 10:
Сотруднику таможенного органа, имеющему ученую степень или ученое звание, очередное специальное звание присваивается на одну ступень выше специального звания, соответствующего занимаемой должности, до полковника таможенной службы включительно.
Хотя казалось бы – где наука, а где таможня? А желающих стать полковником, наверное, не мало.
Видимо, и другие подобные законы есть, этот просто первым попался поиском.
“Тут был какой-то старик подслепый, с Анной в петлице нанкового сюртука, отставленный член межевой конторы; какая-то бледная семинарская фигура с тем видом решительного идиотизма, который мы преимущественно находим у так называемых «ученых», – и в самом деле это был учитель малиновской гимназии. Межевой член, поднося мне табатерку, спросил:
– Изволите служить?
– Теперь нет; дела мои требовали, чтоб я покинул службу на некоторое время.
– А, ежели смею спросить, имеете чин?
– Титулярный советник.
– Боже мой! – сказал он с видом глубокого оскорбления. Я думаю, вы не родились, а я уже был помощником землемера при генеральном межевании, – и мы в одном чине! Хоть бы при отставке дали асессора! Един бог знает мои труды! Да за что же вас произвели в такой ранг?
Мне было немножко досадно; однако, уважая его лета, я ему объяснил университетские права. Он долго качал головою, повторяя:
– И служи после этого до седых волос!
В то время, когда участник генерального межевания страдал от университетских прав, учитель гимназии принял важный вид и самодовольно заметил, что и он, на основании права лиц, окончивших курс в одном из высших учебных заведений, состоит в девятом разряде, протянул мне руку, как гражданин rispublicae litterarum[223] своему согражданину. Человек этот чрезвычайно безобразен, нечист, и, судя по видимым образчикам его белья, надобно думать, что он меняет его только в день Кассиана-римлянина.
– Какого факультета-с?
– Математического.
– И я-с; да, знаете, трудная наука, сушит грудь-с; напряжение внимания очень нездорово; я оставил теперь математику и преподаю риторику…”
http://gertsen.lit-info.ru/gertsen/proza/zapiski-cheloveka/patriarhalnye-nravy-goroda-malinova.htm
1. “Люди далекие от академии (университетов)…”
Им в первую очередь нужна конкретная польза от науки. Рассказывать им, какими разнесчастными людьми являются научные сотрудники – вполне бесполезно.
Во-первых, значительная часть учёных сосредоточена в крупных городах, уровень жизни в которых намного выше, чем в среднем по стране.
Во-вторых, невозможно перекричать метровые каналы, которые просто не в состоянии рассказывать о сколько-нибудь существенных недочётах со стороны власти.
2. Нужно пытаться самим сделать хоть что-нибудь полезное.
Например, 30 мая будут официально представлены Путину аж три экономические программы – от правительства, от Столыпинского клуба и от ЦСР.
А где программа от РАН? Нет, потому что официально не поручали? То есть без воздействия на копчик начальственным сапогом даже шарики в голове не могут крутиться?
3. И я так и не понял – что именно, по-Вашему, в текущей ситуации должна делать РАН, кроме как жаловаться на недостаточное финансирование?
Вы правы. А вот что можетсделать РАН? Наверно надо что-то делать со спросом на науку. Что конкретно я не знаю. А насчёт программ, надо было конечно разработать от РАН, здесь вы тоже правы.
“А вот что можетсделать РАН?”
Для начала хотя бы попытаться оградить саму себя от абсолютно бессмысленных издевательств.
В принципе достаточно объяснить управленцам выше Минобра, что в нынешней ситуации узкое место – спрос на исследования со стороны экономики и никакие усилия со стороны науки этот спрос вызвать не в состоянии.
Тогда можно будет сразу же добиться снижения требований в области псевдонаучной деятельности со стороны профессиональных преподавателей.
И Счётная палата прекратит требовать с того же РНФ приложений – угробят же фонд!
Но кругом – почти полная спячка. Если кто и жалуется, то на ФАНО и Минобр, т.е. на непосредственное начальство. А это вполне бесполезно.
И просто на всякий случай, несколько совершенно конкретных предложений, что можно было бы сделать.
По Постановлению: добавить пункты, что любая организация заносится в перечень имеющих право присуждать степени только на 3 года, по истечении которых она может повторно подать заявление о включении в перечень. В этом случае проводится проверка ее деятельности силами экспертов ВАК на предмет нарушений закона и профессиональной этики (некорректных заимствований и др.). Такая проверка может проведена и до истечения срока, по жалобам. В случае обнаружения нарушений организация теряет право на включение в перечень на 10 лет, штрафуется на 1 млн. рублей, ректор снимается с должности (если он был назначаемый). Лица, ответственные за нарушения, лишаются права когда-либо входить в диссертационные советы. Степени, полученные с нарушениями, аннулируются.
По общим правилам ВАК:
1. Разрешить делать автореферат, диссертацию, отзывы, заключения и др. в свободной форме, отменить стандарты и ритуальные фразы. Разрешить отзывы оппонентов на английском языке.
2. Разрешить рассылку авторефератов во все места, кроме библиотек, по электронной почте.
3. Разрешить присутствие на защите всех оппонентов по Скайпу.
4. Разрешить отправку всех итоговых документов в ВАК по электронной почте или через сайт организации (вместо бумажной версии и базы данных ВАК).
Если не будут работать репутационные механизмы никакой жесткий контроль не поможет. Максимальная открытость необходима. Может быть должны существовать механизмы экспертизы РАН для таких новых советов.
Насчёт общих правил: 1. Согласен, но надо сократить само количество документов. 2. Все должно быть в открытом доступе в электронных библиотеках. Бумажный вариант только для РГБ. 3. Про скайп верно, но только чтобы защита вообще не стала виртуальной. 4. Надо шире внедрять электронную подпись и уходить от бумажных.
Но исходя из реалий, все может стать ещё хуже как по форме, так и по содержанию
Так и не понял, зачем в текущей ситуации вся эта история с присуждением степеней без ВАК.
На мой взгляд, абсолютно все имеющиеся в текущий момент реальные (а не выдуманные) проблемы полностью решаются с помощью примитивной базы данных.
Что касается общих правил ВАК.
1. Не очень понятно, зачем сейчас нужен автореферат. Его содержательная часть практически всегда полностью заключена во введении к диссертации.
Применительно к отзывам нужно обязательно требовать специально выделенную часть с замечаниями и чёткую формулировку в конце – “за” или “против”. Остальное можно и в свободной форме.
Некоторые “ритуальные фразы” обязательно должны быть оставлены – например, приглашения задавать вопросы и выступить любому желающему.
2. Полностью согласен. Мне кажется, что лучше прямо высылать диссертацию целиком – при нынешних возможностях это абсолютные пустяки.
3. Хорошая идея! И можно бы не только оппонентов.
4. А вот всё это – пещера.
Ведь всё равно совет хранит все хоть сколько-нибудь важные бумажки в электронном виде (включая видеозапись, которая обязательно нужна).
Вот и нужно сделать специальную базу, проинсталлировать её в каждый совет. И пусть эта база абсолютно прозрачным для совета образом общается с ВАК – хоть круглые сутки.
Соответствующую программу можно сделать кучей способов и ничего нового для неё придумывать не нужно – всё давным-давно придумано и реализовано для намного более трудных случаев.
Нужно просто взять какое-нибудь из готовых решений и чуть-чуть доработать.
Тут надо учитывать, что среди наших ученых и преподавателей, в том числе членов диссертационных советов, много пожилых людей, которые не в ладах с компьютером, кто просто по возрасту, кто по зрению, есть трудности с чтением с экрана, работой с текстами и тем более базами данных.
Авторефераты кратко представляют диссертацию и прежде всего раздаются членам диссовета. Напечатать и раздать столько диссертаций тяжелее.
Кроме того. на автореферат распространяются правила регистрации печатных изданий – сколько-то печатных экземпляров обязательно направляется в ИТАР-ТАСС, которое теперь исполняет обязанности Книжной палаты, сколько-то по центральным библиотекам. Печатать столько диссертаций опять-таки было бы тяжелее.
Что касается хранения в совете, то все хранится в бумажном виде, а видеозапись – на CD-диске. Если делать базу в совет, то работать с ней в основном придется диссертантам.
1. Что касается автореферата, то у меня чёткого мнения нет – нужно опросить народ.
2. “Что касается хранения в совете, то все хранится в бумажном виде, а видеозапись — на CD-диске. Если делать базу в совет, то работать с ней в основном придется диссертантам.”
Вот тут и нужно провести реформу – нанять на долю ставки или по договору на смешную сумму какого-нибудь человека, умеющего отличать мышь от клавиатуры. Объём-то работы ничтожен.
Сейчас найти такого очень легко.
И даже диссертанту намного легче пообщаться с несложной базой данных, чем делать всё в бумажном виде. Он же всё равно всё делает на компьютере.
Там основная проблема – сделать по указанному формату. А база данных требуемый формат сделает сама – нужно только переклеить текст в соответствующие поля.
Короче, даже школьник справится.
Кстати, KIAS с его инопланетным интерфейсом народ освоил – и ничего, все живы и здоровы.
Я б еще добавил – ВАК необходимо вывести из состава Минобрнауки в связи с возможным конфликтом интересов (не может контролирующий орган подчиняться тому же ведомству, чьи организации он проверяет) и подчиняется правительству РФ. Председатель ВАК назначается не по представлению Минобрнауки, а по представлению РАН, общероссийских общественных организаций, представляющих научных и научно-педагогических работников и Минобрнауки. Ученые степени и звания должен присваивать и присуждать ВАК, а не Минобрнауки по рекомендации ВАК, также ВАК должен иметь возможность делегировать это право отдельным организациям. Председатель ВАК должен сам решать кадровые вопросы и назначать или увольнять любого технического работника по своему разумению.
Мне кажется, многие участники не вполне понимают смысла Марлезонского балета с защитами. Сейчас в этом представлении задействованы многие десятки людей. Предзащита, допуск к защите, оппоненты, ведущая организация, отзывы, диссовет и утверждающая ВАК. Тщательно прописанные формы и процедуры. Все соблюдено. А диссертация фейковая. Кто за это персонально отвечает? А никто. Каждый станцевал свою партию. Это все еще у Райкина было в “Кто сшил костюм?”.
В системе, где решение принимает комиссия из 3-5 человек, все гораздо проще. Это и есть персонально ответственные за качество работы. Вот их подписи, и других нет. Размазывать ответственность и переводить стрелки не на кого. Думаю, что из многих людей, которые сейчас принимают участие в сомнительных защитах, мало кто решился бы взять на себя полную персональную ответственность.
Теперь подумайте, какую диссертация легче опротестовать. Толстое дело с десятками положительных голосов и отзывов, или решение конкретных 3-5 человек?
По нынешнему закону “вузовские” степени вообще невозможно опротестовать, как мы видели выше. Ибо некуда и даже процедуры нет. А для сравнения предлагаю посмотреть вам на федеральный суд, где решения принимает судья единолично. Так вот, его решение вообще практически невозможно отменить, даже самое неправосудное – вышестоящие судьи его покрывают. И отвечает судья лишь перед своей отсутствующей совестью и ничего не боится. Отмена происходит в основном по процессуальным основаниям (неправильно заполнили бумажки). При это суд присяжных (когда ответственность коллегиальная) дает более справедливые приговоры, говорят, даже когда был судья и двое заседателей, приговоры были справедливей.
Так Denny как раз и защищает вариант, когда ВАК получает высшие полномочия “судебного” характера (в отличие от текущего состояния).
Одна из проблем, как было указано выше, заключается в том, что для задействования этой схемы нужно, чтобы кто-то пожаловался. А у нас сейчас может быть полный консенсус и жалобщиков не будет.
Причём я не исключаю, что эту “судебную” конструкцию можно в принципе сделать работоспособной даже в текущих условиях.
Но зачем над этим думать, если есть готовый опыт СССР? Достаточно восстановить, посмотреть что вышло и немного подправить где нужно.
Что за любовь к абсолютно ненужной работе?
Не искажайте смысл моих слов. Я не только про жалобы говорил. А и про выборочные проверки по инициативе самой ВАК. Которые переходят в сплошные при нахождении фейков.
И про ненужность работы вы зря. Аккурат мое предложение предназначено отменить кучу ненужной работы, которая сегодня сопровождает каждую защиту и мало чего дает.
1. “А и про выборочные проверки по инициативе самой ВАК.”
Так я и сказал, не вдаваясь в детали, что предложенную систему может быть и можно, в принципе, “довести до ума”.
Главный вопрос – зачем?
2. “Аккурат мое предложение предназначено отменить кучу ненужной работы, которая сегодня сопровождает каждую защиту и мало чего дает.”
Давайте смотреть на факты. Есть минимальный, но всё же опыт “хороших” советов МГУ и СПбГУ.
Там разве стремятся отменить оппонентов? Или хотя бы тот же автореферат? Ничего подобного. Вон у Лебедева такое даже в голове уложиться не может. А если бы там бродили подобные идеи, то он бы не удивлялся.
Вы хотите научить их, как нужно проводить защиты? Пожалуйста. Идите туда и доказывайте свою правоту.
Но сейчас-то эксперимент будет над куда менее солидными учреждениями.
И цирк будет первоклассный, особенно когда начнут пачками защищаться последователи Мединского.
Прикольно вы не вдаетесь в детали. Спасибо.
Что касается процедур, которые сейчас развивают в освобожденных универах, то я вполне согласен с тем, что упрощение процедур надо вести постепенно. Так же как постепенно надо расширять круг освобожденных. И параллельно налаживать новую систему контроля. Вопрос в том, чтобы двигаться в правильном направлении. А не назад в СССР.
Мой ответ на Ваш комментарий
http://trv-science.ru/2017/05/23/vzryv-landshafta/comment-page-1/#comment-83879
пока в процессе модерации.
Поэтому пока скажу пару общих слов насчёт “А не назад в СССР”.
“Назад в СССР” вернуться физически невозможно. Но СССР отнюдь не представлял из себя нечто монолитное, что можно принять или отвергнуть только целиком. Опыт, наработанный в СССР, подлежит анализу.
Наиболее интересная его часть – централизованная система управления экономикой. Основа нашей нынешней экономики была построена в СССР практически “с нуля” специально под централизованную систему управления и рынка там нет по техническим причинам. Поэтому многие общественные институты, созданные в СССР и хорошо приспособленные к функционированию в отсутствие рыночной системы, могли бы приносить сейчас большую пользу.
ВАК – пример такого общественного института.
Изменится экономика – изменятся и общественные институты. Конечно, важно следить, чтобы они не мешали изменению экономики в нужном направлении.
Но это нужно делать “прицельно” – чётко формулировать проблему, решить которую мешает, например, ВАК, а не исходить из чисто идеологических установок типа “всё, что было в СССР – плохо”.
Вот и сейчас я спрашиваю Вас – почему тот же МГУ, будучи предоставлен самому себе и имея высокую реальную степень самостоятельности, отнюдь не стремится организовать защиты по американскому образцу?
С какой стати, имея перед собой такой факт, давать свободу заведомо намного более слабым учреждениям?
Все верно. “Назад в СССР” означает движение к централизованному управлению. Вперед – означает движение в сторону децентрализации и самоуправления. Как в развитых странах. “Американский образец” это вовсе не то, что надо немедленно вводить. Правильно, что МГУ этого не делает разом. Это просто некий ориентир, в сторону которого можно двигаться шаг за шагом, учитывая текущую ситуацию и ее особенности.
А Лысенковщину я вам не зря приводил для примера. Подобные вещи как раз являются неизбежными издержками централизованного управления.
Ваш ответ про ВАК СССР характерен. В принципе было все то же самое. Но только система была более мощная. Которая была способна как-то справляться с ситуацией просто экстенсивным методом. Потребляя больше ресурсов. Реформировать ее необходимо именно потому, что в современных условиях ее КПД неприемлемо низкий. Посмотрите, сколько усилий тратится на элементарную процедуру проверки обычной квалификационной работы. Помимо самого диссертанта это работа руководителя по подбору-уговору оппонентов-рецензентов, соответствующих требованиям ВАК, работа этих оппонентов, совета, экспертов ВАК и всех остальных. Я уж не говорю о том, что чистка проводится за счет дополнительных усилий диссернета. Все эти затраты – суть прямой ущерб научной работе. Фактически просто очередной симулякр активности. Огромная машина крутится в деле, с которым без проблем справились бы 3-5 грамотных специалистов.
1. ” “Назад в СССР” означает движение к централизованному управлению.” Если есть устройство, то управлять им нужно в соответствии с его конструкцией до тех пор, пока устройство не модифицируют. Иначе оно просто ломается, что мы и видим. 2. “Вперед — означает движение в сторону децентрализации и самоуправления. Как в развитых странах.” Ваши данные безнадёжно устарели. Даже до Чубайса кое-что дошло. “Фундаментально и давно устаревшее преставление состоит в том, что государству в бизнесе делать нечего: бизнес – это бизнес, а государство – это государство. И так далее – весь набор либертарианских принципов. Это напрочь устаревшее понимание во всем мире и втройне не применимое в России. Без государства в России вообще ни хрена нельзя сделать”, – подчеркнул Чубайс. 3. ” “Американский образец” это вовсе не то, что надо немедленно вводить. Правильно, что МГУ этого не делает разом. Это просто некий ориентир, в сторону которого можно двигаться шаг за шагом, учитывая текущую ситуацию и ее особенности.” Вы почему-то не обращаете никакого внимания на то, что пишет Лебедев. Поэтому на всякий случай повторяю: МГУ не собирается вводить американскую систему. Даже мысль об этом в местных головах не укладывается. 4. “А лысенковщину я вам не зря приводил для примера. Подобные вещи как раз являются неизбежными издержками централизованного управления.” Это издержки не централизованного управления, а централизованной экономики, что далеко не одно и то же. Например, у нас сейчас есть централизованная экономика без централизованного управления. Поэтому тот же Петрик представлял реальную угрозу. И нужно думать, что он не последний. 5. “Ваш ответ про ВАК СССР характерен. В принципе было все то же самое.” То есть что ваш институт подчиняется ФАНО, что районной управе – всё едино. Я правильно понял? 6. “Но только система была более мощная. Которая была способна как-то справляться с ситуацией просто экстенсивным методом. Потребляя больше ресурсов.” Расход ресурсов был ничтожно выше. А результат… Подробнее »
А сравните эту ситуацию с тем, сколько ресурсов тратится на обеспечение безопасности в банковской сфере. Как физической, так и компьютерной. Представим себе мир, в котором люди в принципе не воруют и не мошенничают. Насколько проще и дешевле можно было бы построить систему, чьей единственной функцией был бы простой учет, сколько у каждого человека на счету денег, и как эта сумма меняется. Да и наличные было бы делать проще, без водяных знаков и степеней защиты. Проблема в том, что люди все-таки воруют и мошенничают, а значит, приходится навешивать на систему дополнительные функции и платить за это.
Это во-первых. Во-вторых, есть и психологический момент. Люди ценят то, что достается через усилия. Даже когда оно бесполезно, как восхождение на гору. Больше ценится поступление в тот вуз, где большой конкурс. Больше ценится публикация в таком журнале, где сложнее опубликоваться. И так далее.. Я думаю, что если какие-то вузы пойдут по пути радикального упрощения процедуры, то в научно-педагогическом сообществе на такие степени будут смотреть с презрением или с по крайней мере с подозрением. То есть они могут испортить репутацию себе и диссертантам даже вперед того, как эта репутация сможет сформироваться еще от чего-либо.
Да кто же против обеспечения безопасности???? Вопрос в том, каким методом ее обеспечивать. Со времен СССР безопасность обеспечивалась тем, что каждый чих провинциального совета по защите банальной кандидатской утверждался в Москве. Такая система обладает очень низкой эффективностью и может функционировать только в тоталитарном государстве с затратой больших ресурсов. После распада СССР она очень быстро деградировала вместе с деградацией центра, результаты чего мы видим.
Альтернативный вариант состоит в иерархической системе, где на каждом уровне свои решения и своя ответственность. Если степени присуждает институт, а ВАК (или его аналог) только контролирует качество конечного продукта.
“Люди ценят то, что достается через усилия. ” Совершенно верно. Но вопрос же в том, какого рода эти усилия. Научные усилия ценятся среди ученых. Бюрократические усилия – сами знаете у кого. Неужели не заметно по тому, кто рвется в кандидаты-доктора? Кому степени являются украшением мундира?
Я думаю, что если какие-то вузы пойдут по пути радикального упрощения процедуры, то с презрением на это будут смотреть только “мэрские тещи”. Особенно если упрощение процедуры будет сопровождаться усилением научных требований к работе. Ну а если упрощение коснется всего процесса, то презрительное отношение к таким степеням я лично буду только приветствовать. К процедурно сложным степеням я и сейчас отношусь с великим презрением.
1. “Со времен СССР безопасность обеспечивалась тем, что каждый чих провинциального совета по защите банальной кандидатской утверждался в Москве. Такая система обладает очень низкой эффективностью и может функционировать только в тоталитарном государстве с затратой больших ресурсов.”
Это просто неверно. Сами по себе затраты на утверждение были ничтожны по сравнению с затратами на защиту как таковую.
Сейчас же эти затраты можно сделать практически равными нулю самыми элементарными техническими средствами.
2. “Альтернативный вариант состоит в иерархической системе, где на каждом уровне свои решения и своя ответственность. Если степени присуждает институт, а ВАК (или его аналог) только контролирует качество конечного продукта.”
Этот вариант по затратам в настоящее время абсолютно никакого выигрыша не даёт, но требует массы дополнительной работы по организации своей работы.
3. “Бюрократические усилия — сами знаете у кого.”
Вот в этом месте собака и зарыта.
Необходимо удалять бюрократические трудности. Но эти трудности должны быть объективными, а не придуманными.
Бюрократические трудности, в отличие от научных, не нуждаются в специальной идентификации высокообразованными экспертами. Они видны всем участникам процесса.
Придите в любой институт и спросите у задействованных в госзакупках лиц – испытывают ли они бюрократические трудности. Хорошо, если ответ будет хотя бы частично цензурным.
В случае с присвоениями степеней ситуация совершенно другая. Да, есть люди (и Вы в их числе), кто считает всю возню с оппонентами и т.д. лишней. Но такие люди в абсолютном меньшинстве.
Это автоматически означает, что реальной бюрократической проблемы тут нет. Следовательно, и не нужно с ней бороться. Будет постепенно изменяться общая ситуация – будут подниматься голоса “снизу”. Тогда и следует приступать к делу.
А пока реальность – это Мединский и “мэрская тёща”. И есть готовая надёжная и сравнительно дешёвая рогатка против них – ВАК советского образца.
Её и нужно применять, а не заниматься изобретениями на ровном месте.
1. “В системе, где решение принимает комиссия из 3-5 человек, все гораздо проще.”
Решение этого вопроса было известно ещё Макиавелли: “…государь всегда должен советоваться с другими… он должен широко обо всем спрашивать, о спрошенном терпеливо выслушивать правдивые ответы…”
http://www.lib.ru/POLITOLOG/MAKIAWELLI/gosudar.txt_with-big-pictures.html
Ответственность должна быть сосредоточена в как можно более узком кругу лиц.
Но советоваться они должны с как можно более широким кругом специалистов – теми, кто проводит предзащиту, оппонентами, ведущей организацией, ВАК и, если потребуется, лысым чёртом.
А за решение должны отвечать они. Что, разумеется, не должно препятствовать раздаче горяченьких всем остальным участникам в случае необходимости.
2. “…какую диссертация легче опротестовать.”
Вот для этого и нужен независимый ВАК советского образца: написал жалобу – получил ответ.
А без ВАК какой-нибудь провинциальный университет присвоит степень – и кому жаловаться?
Невидимой руке рынка?
Капище устроим?
” Но советоваться они должны с как можно более широким кругом специалистов …” Кто же мешает советоваться? Привлекайте кого хотите. Приглашайте рецензентов, устраивайте видеоконференции. Но ответственность за решение берите на себя. Нынче этого нет. Вместо ответственности за решение – протокол. Все требования соблюдены – какие претензии? Подаваемые в ВАК рецензии протоколы и отзывы – суть отмазки от ответственности. Я сам лично с этим сталкивался.
Я как раз за независимую ВАК. Которая играла бы роль надзорной инстанции, при этом сама не будучи участником процесса. Нечто вроде судебной инстанции. Нынешняя ВАК, дающая институтом регламент защит, оказывается практически бессильна, если регламент соблюден. ВАК утверждает диссертацию, и если потом там оказывается туфта, сама ВАК оказывается замазанной. Ей элементарно сложно лишить степени, которая была присуждена по ее собственному сценарию и ей же утверждена. Система сама себя не может контролировать. Именно поэтому присуждение степеней надо отдавать институтам, а за ВАК оставить контроль.
1. “Подаваемые в ВАК рецензии протоколы и отзывы — суть отмазки от ответственности.”
Нужно вернуть ВАК те права, финансирование и обязанности, которые она имела в СССР. Тогда виноватого находили всегда.
2. “Нынешняя ВАК, дающая институтом регламент защит, оказывается практически бессильна, если регламент соблюден.”
Сейчас-то сам регламент отдают на откуп советам. Это же гораздо хуже.
Сделать так, чтобы ВАК отвечала за конечный результат, как это было во времена СССР, намного легче.
3. “Именно поэтому присуждение степеней надо отдавать институтам, а за ВАК оставить контроль.”
Ещё раз говорю – эту цель можно достичь элементарными компьютерными средствами.
Эксперт ВАК настраивает “под себя” систему и следит только за теми советами, за которыми считает нужным. Запросы всех остальных система обрабатывает абсолютно автоматически. Но за конечный результат несёт ответственность эксперт.
Зачем все правила-то перекраивать? Для создания “суверенной науки” (к чему дело и идёт)?
Ерунда, простите за выражение. Не найдете вы таких экспертов, которые взяли бы на себя конечную ответственность при том, что у них нет даже времени со всеми материалами познакомиться. А те, что возьмутся, будут до последнего защищать себя и вместе с ними фейковые диссеры. Именно так оно сейчас и происходит. Ответственность везде и всегда должна быть там, где принимаются решения. Диссер защищают в институте. Там и отвечать. А чтобы там могли ДЕЙСТВИТЕЛЬНО отвечать за результат, там должны быть и соответствующие права на организацию процесса, а не просто следование навязанному сверху формальному регламенту.
А ВАК должен отвечать за контроль. Но именно за контроль конечного продукта.
Один-единственный вопрос: почему в СССР схема с ВАК работала вполне успешно?
Про успешность работы вас кто-то сильно обманул. Она и тогда была неэффективной и забюрократизированной донельзя. Советую также не забывать, что все, работавшее в СССР, функционировало под параллельным партийным контролем. Который забирал еще кучу ресурсов. Еще при СССР работала система, в которой ученые регулярно ездили на картошку. Еще там были шарашки, Лысенковщина, продажные девки империализма и прочие советские прелести.
По мере угасания общего энтузиазма на тему построения коммунизма, эта система стала разваливаться параллельно со всеми другими.
Вы всё свалили в кучу.
1. Почему восстановление ВАК по схеме СССР означает выезды на картошку (кстати, предсказанные ещё Томасом Мором)?
2. Почему восстановление ВАК по схеме СССР означает восстановление шарашек?
3. Почему восстановление ВАК по схеме СССР означает восстановление лысенковщины?
4. И никакого особого партийного контроля над ВАК (за исключением сфер идеологии и политики) не было.
———————
Мы же обсуждаем только деятельность ВАК. Фабрик диссертаций не было и качество диссертаций было намного выше.
И развалили эту систему те самые реформаторы, которые сейчас хотят вкрутить кусок западной системы то ли в целях построения “суверенной науки”, то ли ещё зачем.
И причём тут энтузиазм? Была вполне работоспособная конструкция.
Чем конкретно она Вам не нравится?
Система управления в СССР имела свои особенности. Примеры которых я вам и привел.
Я не большой знаток истории ВАК. Расскажите мне, плиз, чем отличалась организация ВАК в советские времена от нынешней (разумеется, до решения о самостоятельности ряда универов в отношении присуждения степеней). Чем отличались нормативы и процедуры? Какие документы подавались? Какие отличия позволяли системе работать в советские времена?
Словом, что вы подразумеваете под восстановлением ВАК по схеме СССР?
Так Alexandru выше уже ряд важных вещей указал, в том числе и законы.
http://trv-science.ru/2017/05/23/vzryv-landshafta/comment-page-1/#comment-83790
“Какие отличия позволяли системе работать в советские времена?”
В первую очередь высокая степень независимости – она подчинялась напрямую Совмину. Высокий уровень полномочий – далеко не только (и не столько) проверка процедуры защиты. И далее по тексту – зачем пересказывать уже приведённое?
И платили, помнится, прилично. И нагрузка, тоже по давним воспоминаниям участников, была поменьше в расчёте на одного эксперта.
Короче говоря, была система, готовая к полному отсутствию саморегуляции на местах.
Существенным недостатком были задержки по времени для “хороших” советов. Но сейчас это, как я уже неоднократно говорил, можно устранить начисто сугубо техническим способом.
А тем временем еще новости:
Заявление Совета по науке при Министерстве образования и науки РФ о самостоятельном присуждении ученых степеней отдельными организациями, 29.05.2017
http://sovet-po-nauke.ru/info/29052017-declaration_scientific_degrees
Только как-то получается, что Минобрнауки ни во что не ставит свой Совет по науке, что вообще без его ведома проводит через правительство такие постановления. Или я опять чего-то не понимаю?
Похоже, начинает вырисовываться истинная картина.
С одной стороны выступают приверженцы “нормальной науки” – Совет по науке, Диссернет и пр.
С другой стороны – приверженцы “суверенной науки” (Васильева, Мединский, различные депутаты квасной направленности и пр.)
И приверженцы “суверенной науки” как бы перехватили оружие из рук приверженцев “нормальной науки”. Ведь “сделать, как в Америке” всегда было любимым тезисом наших реформаторов, чем Васильева очень умело пользуется.
Теперь же многие из реформаторов (в частности, Совет по науке) учли опыт прошлых реформ и встали на более разумную позицию.
А приверженцы “суверенной науки” стали играть роль смелых реформаторов, но преследуя при этом совершенно противоположные цели. То есть стороны в глазах невнимательного наблюдателя как бы обменялись местами, оставаясь на самом деле на прежних позициях.
В общем, пейзаж становится всё чудесатей и чудесатей…
Разница между приверженцами нормальной и суверенной науки невелика. Системные проблемы здесь имеют значение, которые вытекают из развития экономики и отношения в обществе к науке.
Пример диссернета показателен. Не спорю, диссернет сыграл значительную роль в разоблачении проходимцев. Но он ударил только по ленивым халтурщикам, которые копипастили диссертации. Те, кто “добросовестно” переводил с других языков диссертации, писал околонаучную “оригинальную” муть не пострадали. Небходим более серьезный анализ этого явления, чтобы можно было создать или возродить систему воспроизводства добросовестных ученых. И здесь очень важно понять какие социальные ценности доминируют в академии
Это в принципе верно. Но с другой стороны, это все равно что сказать, что замки, железные двери, сейфы и сигнализации не нужны, потому что все равно существуют воры, которые могут все это взломать (вроде “друзей Оушена”), так что надо больше думать о том, какие ценности доминируют в обществе, и как сделать, чтобы воровства в нем не было. Но факт тот, что люди воруют тысячи лет, и может быть будут еще тысячи, а безопасность собственности нужно по возможности обеспечивать здесь и сейчас. И против большинства перечисленные меры действуют, а виртуозы работают только за большой куш. Если степени хотя бы перестанут быть “кушем” для посторонних науке и образованию людей, это уже даст большой эффект.
1. “Разница между приверженцами нормальной и суверенной науки невелика.”
За приверженцев не поручусь, но разница между “нормальным” историком и “суверенным” (типа Мединского) – колоссальна.
2. “Небходим более серьезный анализ этого явления, чтобы можно было создать или возродить систему воспроизводства добросовестных ученых.”
Принципиальная картина и так ясна – основные клиенты Диссернета сосредоточены в тех областях, где наука во времена СССР была наиболее идеологизирована, т.е. в гуманитарных дисциплинах. Среди гуманитарных дисциплин на первом месте стоят экономика и теснейшим образом связанное с ней право – они ближе всего к реальным деньгам.
Но и в остальных науках “среднее” качество диссертаций значительно упало.
3. “И здесь очень важно понять какие социальные ценности доминируют в академии”
Существует абсолютно “железное” историческое наблюдение – любой невостребованный общественный институт деградирует. Востребованность же определяется наличием платёжеспособного спроса.
На научные исследования в нашей стране нет платёжеспособного спроса, т.е. они не востребованы, а потому наука деградирует.
Социальные ценности могут лишь несколько замедлить или ускорить процесс в отдельных научных областях.
Но общего тренда они изменить не могут.
Вы забыли технические, медецинские, педагогические науки, где очень много диссероделов. Со спросом на науку все понятно – его нет и в ближайшие годы не будет. Деградация науки, а также и образования чреваты постепенной деградацией и других важных институтов. Это как спор о курице и яйце.
Интересно, что по Вашему может изменить общий тренд?
“Интересно, что по Вашему может изменить общий тренд?”
Вот прямо сейчас, в это самое время идёт обсуждение различных программ выхода из кризиса.
На телеканале РБК идёт обсуждение и одновременно голосование. На данный момент 94% проголосовавших не верят, что программа правительства сработает.
А РАН в это время обсуждает хрен знает что.
“Вот прямо сейчас, в это самое время идёт обсуждение различных программ выхода из кризиса.”
Уже четверть века только и слышно – “восстановление”, “выход из кризиса”, при этом как-то за кадром остается вопрос о том, а какой же это неведомый супостат всё так порушил, что нужно теперь восстанавливать едва ли не вообще всё, что только в стране есть. И ведь на 90-е уже не списать – почти 17 лет с тех пор прошло, а разруха и не думала уменьшаться. Приняв лишь еще более коварное обличье – вместо явного и видного невооруженным глазом катаклизма наступила эпоха гнили, любовно покрытой сусальным золотом и сладкоголосыми речами…
“…а какой же это неведомый супостат всё так порушил, что нужно теперь восстанавливать едва ли не вообще всё, что только в стране есть. И ведь на 90-е уже не списать…”
Сточки зрения математики всё довольно просто.
Экономика представляет собой совокупность самых различных систем. Часть из них можно хорошо описать детерминированными моделями, а часть – стохастическими (о хаосе пока забудем).
В СССР полностью игнорировали стохастическую часть, пытаясь работать с ней, как с детерминированной. В итоге было очень плохо с услугами, розничной торговлей и т.п. Зато прилично работала электроэнергетика, машиностроение и т.д. Только, разумеется, нужно понимать, что мы находились на уровне развивающихся стран, с которыми нас и нужно было сравнивать.
Подавляющей части населения (у интеллигенции были свои запросы) это надоело и к власти в 90-е пришли люди, которые развернули всё на 180 градусов – начали полностью игнорировать детерминированную часть, пытаясь работать с ней, как со стохастической. В итоге с розничной торговлей, услугами и т.п. дело радикально улучшилось. Зато тому же машиностроению стало очень плохо.
И если бы не подъём мировых цен на нефть, то этой системе пришла бы крышка ещё в конце 90-х, потому что с плохой розничной торговлей можно самостоятельно жить десятилетия, а без тяжёлой промышленности – намного меньше.
Вот так мы и кидаемся из одной очевидной крайности в другую.
И конца этому не видно.
«А РАН в это время обсуждает хрен знает что.» Программы развития страны от РАН не будет, т.к. там видят себя исключительно только как экспертное сообщество. Историческая эпоха «паровой машины» завершена, начинается новая. От Указа президента России «О стратегии экономической безопасности Российской Федерации до 2030 года» (13 мая 2017 года, № 208) у меня складывается впечатление, что стратегия экономической безопасности строится на задаче….. изобретения и создания паровой машины c перспективой создания вечного двигателя. По всей видимости, РАН уже готова к экспертной оценке программ создания «вечного двигателя». Сегодня три таких программы рассматриваются. Несколько сот лет назад экспертное научное сообщество Франции давало заключение по «программам» создания вечных двигателей. Известно чем это закончилось. Для разнообразия за основу можно взять статью В. Катасонова: «Угроза для России — ее шкурные чиновники». http://svpressa.ru/economy/article/172444/ В статье анализируется Указ президента России «О стратегии экономической безопасности Российской Федерации до 2030 года» (13 мая 2017 года, № 208). Мне казалось, что к Указу, как минимум, должны быть сформулированы и обоснованы проблемы связанные с обеспечением безопасности граждан России со стороны государства. Кроме этого должен же налогоплательщик знать, куда и на что тратятся его деньги. В первый раз, попав в Швейцарию, я спросил рядовых швейцарских обывателей, почему Россия не Швейцария? Один ответ я знал, поэтому сказал, что страна у нас огромная, поэтому, вначале можно гадить в одном месте, потом в другом и так делать не только десятилетиями, но и столетиями. Удивительно, но данный стереотип поведения закреплен в Указе. Цитата из статьи: «на стр. 6 мы читаем, что угрозой экономической безопасности является «рост затрат на обеспечение экологических стандартов производства и потребления». Самая настоящая шизофрения, раздвоение сознания!» Благодаря только этому пункту Указа Россия никогда не станет Швейцарией. Далее мои собеседники с гордостью сказали, что все, что я вокруг вижу, построено и создано за счет их налогов, т.к. расходование налогов для них прозрачно. Кроме этого с еще… Подробнее »
Понятно, что большинство программ пишутся “в никуда”. Но я о том, что можно сделать, а не о том, что в программах и есть ли они вообще.
Глобальные изменения в академии невозможны (в лучшую сторону), но что можно делать в рамках политики “малых дел”?
В рамках малых дел все просто. В мире есть спрос на качественные современные исследования. Если вы можете их делать, то это приносит вам репутацию. А вместе с ней и некоторые местные пряники. Поскольку даже суверенная наука хочет мирового признания. Если вы можете улучшить ситуацию вокруг себя, то будет вам честь и хвала, а вся мировая наука аж содрогнется от удовольствия.
Это хорошо. Но в чем состоит смысл делать всё это именно здесь, в формате “не благодаря, а вопреки”, непрерывно сражаясь с полчищами всё более причудливых деятельных идиотов?
“В мире есть спрос на качественные современные исследования.”
Вот, скажем, смотрю я на наших макроэкономистов и вижу, что у них проблемы с элементарным теорвером, причём проблемы гуманитариев, т.е. дилетантов. Всякими хитрыми программами и формулами пользоваться умеют, но сугубо как потребители, а сущности не понимают совершенно.
Много лет пытаюсь придумать хоть что-нибудь на эту тему, достойное публикации в профильном журнале по математике – не выходит. Всё время получается какая-то методичка для заочников.
И самое неприятное – у них даже нет площадки для обсуждений! Например, тот же Глазьев разыскивает Кудрина на телеканалах – больше нигде не поймать. Или вот только что Евсей Гурвич на РБК минут десять говорил от имени ЦСР, не зная результатов сравнительно недавнего исследования, тем же Кудриным заказанного. И ещё два специалиста были – тоже как с Луны упали.
И все эти люди определяли, определяют и будут определять – чем нам заниматься, а чем нет, сколько и за что платить и т.д. и т.п.
А научные сотрудники упорно думают, что там сидят какие-то суперпрофессионалы.
Просто зло берёт. И ничего сделать нельзя – пока не долбанёт по-настоящему, чтобы мозги наружу – ничего, видимо, не изменится.
“…но что можно делать в рамках политики “малых дел”?”
Смотря что считать малыми делами. Например, ясно, что в своём родном заведении что-то всегда можно улучшить (ну или хотя бы посильно предотвратить ухудшение).
А вот что такое “малое дело” за пределами указанных стен…
Я, например, пытаюсь объяснить хоть кому-нибудь, что основные текущие проблемы РАН лежат вне РАН. Чтобы народ посмотрел на ситуацию профессиональным взглядом исследователя, а не обывателя с лавочки, ругающего феодальную клептократию.
А фактически приходится доказывать, что АН за сто лет не изменилась. И кому! Одному из лидеров научных активистов.