Начну с относительной новинки — книги Александра Храмова «Краткая история насекомых». Будучи профильным читателем, я перечитал ее дважды — для удовольствия и для пользы.
Исходя из названия, я ожидал, что это будет эволюционная история насекомых — движение по филогенетическому древу от основания ствола к ветвям. Книга же оказалась построенной совсем иначе — это скорее рассказ об основных достижениях насекомых: как они освоили полет и фитофагию, заняли все мыслимые ниши в роли паразитов и паразитоидов, изобрели эусоциальность и о многом другом. Думаю, имелось в виду поведать в книге историю приобретения этих навыков. Между прочим, такое построение изложения требует очень широкой энтомологической эрудиции. И автор с задачей отлично справился. Для энтомологов, работающих с рецентной фауной, типичен уход в специализацию до уровня семейства или отряда, а палеоэнтомологи такого себе позволить не могут и должны сохранять широкий кругозор в стиле «старых мастеров». Предположу, что это — одна из причин того, что Палеонтологический институт РАН помимо штатной научной деятельности постоянно проявляет себя как очаг книгосоздания и просвещения. В самом деле, сразу приходят на ум Иван Ефремов, Кирилл Еськов, Александр Марков. На этом фоне легко затеряться, но я уверен, что книга Александра Храмова не затеряется.
Книга очень оригинальна и увлекательна. При этом автор избежал одного из главных недостатков сегодняшней познавательной литературы — упрощать, чтобы читатель не перетрудился; если тема сложна или запутанна, извольте читать как есть. Впрочем, «Краткую историю насекомых» разбавляет множество неэнтомологических отступлений. Это рассказы из истории палеонтологии, из жизни корифеев советской-российской школы палеонтологии, нередко просто из истории. Отступления интересные, основной задаче не мешают, просвещению читателя способствуют — например, иллюстрируют мысль, что знание истории и энтомологу полезно. По мере продвижения вглубь книги «лирики» становится меньше, а биологии — больше.
В аннотации к «Краткой истории…» написано: «Не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе». Меня бы такой анонс не убедил, потому что хайпом попахивает. Да и книга совсем не об этом. Автор касается темы совсем вскользь, что не удивительно: вопрос волосатости предельно подробно рассмотрен в «Странной обезьяне» Александра Соколова. Я бы постарался отразить в аннотации примеры того, как Александру Храмову удается рассмотреть глубины проблем типа этой: «Приведены убедительные аргументы, что гаплоидность самцов важна для обретения эусоциальности, но не является ни необходимым, ни достаточным условием». Подозреваю, что мой анонс привлек бы еще меньше читателей. Поэтому не стану утомлять подробностями. Если кто-нибудь прислушается к моей рекомендации непременно прочесть «Краткую историю насекомых», буду рад.
* * *
А теперь позвольте мне высказаться о тенденциях научно-популярной литературы, как я их в последнее время вижу. Упомяну две другие книги, недавно мной прочитанные: «От атомов к древу. Введение в современную науку о жизни» Сергея Ястребова и «Происхождение жизни. От туманности до клетки» Михаила Никитина.
Обе книги простыми никак не назовешь. Книга Ястребова еще и совершенно необычная: состоит из двух очень разных частей; первая — пособие по биохимии, вторая посвящена макросистематике земной жизни, особенно родственным связям разных групп эукариот. Я лично знаком с читательницей, которая, застряв на «атомах», до «древа» так и не дошла. А вот что пишет Д. Губин в заметке1 о книге Ястребова: «Это же учебник, а не нон-фикшн».
Книга Никитина никак не проще: там безжалостно собраны данные многих наук — от физики до биологии. Тогда встает вопрос: где верная грань между научностью и популярностью? Многие из нас учились по советским учебникам; нередко они как будто специально были написаны так, чтобы читать было труднее и скучнее, а немногие доступные переводные книги казались нам проявлением высшего человеколюбия. Сегодня я задумываюсь: может быть, жестокость учебников имела смысл? Тем, кто не мог ее преодолеть, всё равно не стать учеными, и лучше понять это раньше. Советские учебные пособия я бы не стал специально воспроизводить, пожалуй. Д. Губин приводит еще пример: «Эгоистичный ген» Ричарда Докинза — восторг, а вот «Расширенный фенотип» — перебор. Я согласен. А вот Докинз считает своей лучшей книгой именно «Расширенный фенотип». Уверен, что если автор с энтузиазмом пишет про биохимию, как это делает Сергей Ястребов, то от этого ничего, кроме пользы, быть не может.
Вспоминаются безнадега 1970–1980-х и разруха 1990-х; тогда казалось, что у нас своей научно-популярной литературы не будет никогда! И вдруг она появилась. Перечислю еще раз уже упомянутых авторов: Еськов, Марков, Никитин, Соколов, Храмов, Ястребов. Никто из них не «адаптирует» текст во имя ленивого или бестолкового читателя, напротив, все приглашают читателя потрудиться, чтобы разобраться в том, как красиво устроен мир. Эти авторы уважают читателей; они уверены, что читатели сами разберутся, какую книгу прочитать сейчас, а какую пока отложить, какую главу пролистать, а какую — законспектировать и прочитать рекомендованные к ней ссылки. Между тем в англоязычной литературе (скажу мягче: в англоязычной литературе по зоологии) набирает силу противоположная тенденция: упростить рассказ до уровня среднего читателя.
Приведу пример, как обсуждается одна и та же тема у нас и «у них». Александр Храмов посвятил немало страниц самым крупным (палеоэнтомологу тут вообще невозможно промолчать) и самым маленьким насекомым. Возьмем маленьких. Автор обсуждает смысловые аспекты: что нам известно о размерах насекомых в далеком прошлом; какие выгоды дает миниатюризация; какие факторы лимитируют размер снизу, делая дальнейшее уменьшение невозможным или невыгодным… В англоязычной литературе тему тоже не пропустят, там напишут что-то вроде «насекомое N столь мало, что если наполнить экземплярами спичечный коробок, то количество их будет больше населения штата M».
И еще одна неприятная тенденция. Совсем недавно я прочел англоязычную книгу про мух. Поскольку я сам занимаюсь систематикой двукрылых, то стараюсь читать всё, что пишут на эту тему. Книга про двукрылых произвела на меня неизгладимое впечатление. Представьте себе, что об одном из самых многообразных отрядов насекомых рассказывает человек, который не то что двукрылыми, а энтомологией никогда специально даже не увлекался. И этот шедевр не только печатают, но и сопровождают множеством хвалебных отзывов, в том числе от людей с репутацией. Как прикажете руководству наших издательств понять, кого стоит переводить, а кого — ни в коем случае? Наверное, затратив огромные усилия и время, неспециалист может разобраться в новой для себя области и рассказать о ней читателю. Но дело это рискованное — коллеги потом не хвалить будут, а заклюют, если не вполне разберешься…
Никита Вихрев, науч. сотр. Зоомузея МГУ