Тим Скоренко, популяризатор науки, экс-редактор журнала «Популярная механика», автор бестселлеров «Изобретено в России. История русской изобретательской мысли от Петра I до Николая II», «Изобретено в СССР. История изобретательской мысли с 1917 по 1991 год» (издательство «Альпина нон-фикшн»), а также семи романов и шести музыкальных альбомов в жанре авторской песни, выпустил в издательстве СЛОВО/SLOVO новую книгу «Марсоход, аккордеон и МРТ»1, посвященную изобретателям армянского происхождения от древности до наших дней. О работе над книгой автор рассказал в подробном интервью2, а глава «Изгиб майларовой бутылки» о реальных и вымышленных достижениях химика Арташеса Айканяна опубликована на портале «Горький»3. Мы публикуем главу, посвященную фактам и мифам об Игнации Лукасевиче, отце европейской нефтепромышленности.
Из аннотации книги:
«Оказавшись волею судеб в Армении, автор обнаружил, что армяне, вопреки расхожей шутке, не „во всем первые“, но, действительно, внесли немалый вклад в различные области жизни человека. Скоренко, со свойственным ему ответственным подходом к информации, решил разобраться, что же все-таки изобрели армяне, и рассказать об этом в легкой и увлекательной форме.
Кто придумал аккордеон? А построил первый марсоход? А разработал кофейный автомат? Кто и как на самом деле получил легендарную зеленую краску для долларов, запатентовал ручной фен или, скажем, вывел орхидею, ставшую символом Сингапура? Что — миф, а что — чистая правда? Речь пойдет об изобретателях армянского происхождения, в силу исторических событий разбросанных по всему земному шару, от Советской Армении до США, Франции, Австрии, Сингапура».
Игнаций Лукасевич — вне всякого сомнения, могучая фигура. Человек, который пробурил первую нефтяную скважину в Европе, основатель первого нефтеперерабатывающего производства в Австрийской империи, изобретатель керосиновой лампы, отец европейской нефтепромышленности — какие тут могут быть сомнения?! Но практически все источники упорно повторяют одну и ту же фразу: «Родился в семье армянского происхождения». Мне захотелось провести расследование и понять, правда ли это. Получилось интересно.
Сперва давайте кратко посмотрим, кто такой Игнаций Лукасевич и почему он заслуживает место в ряду крупнейших изобретателей XIX столетия, не оглядываясь на его принадлежность (или непринадлежность) к армянской нации.
Кто такой Лукасевич?
Игнаций Лукасевич родился в обедневшей шляхетской семье в селении Задушники близ Жешува — это в Подкарпатье — в 1822 году. Был он младшим из четверых детей4. Польши как государства на тот момент не существовало, а Подкарпатье было частью Австрийской империи.
Позже семья перебралась в Жешув: отец Игнация, Юзеф, болел, и ему нужна была более совершенная городская медицина. В 1836 году Юзеф умер, а Игнаций как раз окончил гимназию и стал работать, чтобы поддерживать семью. Сначала он устроился мальчиком на побегушках в аптеку Антония Свободы в городке Ланьцут — четыре года стажировки там позволили ему сдать экзамен и стать полноценным помощником аптекаря. Опытным и совершеннолетним он вернулся в Жешув, где работал в аптеке «Под черным орлом» Эдуарда Хюбла — и параллельно был ярким участником польского национально-освободительного подполья. Еще в Ланьцуте он вступил в организацию, боровшуюся за независимость Польши от Австрии (Sprzysiężenie Demokratów Polskich), а после ареста одного из ее локальных руководителей, Антония Тарловского, попал «на карандаш» к властям.
В Жешуве он вступил уже в другую подпольную организацию, готовившую восстание, «Польское демократическое общество» (Towarzystwo Demokratyczne Polskie). Он стал локальным агентом, собиравшим людей и сведения в регионе Жешув, а после раскрытия заговора 19 февраля 1846 года был арестован и обвинен в государственной измене. Жешувская комиссия многократно его допрашивала — он всё отрицал, и в итоге упрямого заговорщика отправили в суд повыше, во Львов. Как бы странно это ни звучало, спустя полтора года тюремных мыканий и бесконечных судов, в августе 1847 года, Лукасевича оправдали, а в декабре и вовсе отпустили, взыскав с него судебные издержки. Удивительнее всего, что с точки зрения закона он действительно был виновен и суд на самом-то деле ошибся, — но эта ошибка положительно повлияла на развитие и Польши, и Австрии последующих лет.
Несмотря на освобождение, Лукасевич не имел права покидать Львов — и это стало началом его львовского периода, одного из самых продуктивных в жизни и карьере. Во Львове жил и работал его старший брат Франтишек, так что Игнаций не был один в чужом городе. В итоге он поступил всё на ту же работу, помощником аптекаря, в крупную львовскую аптеку «Под золотой звездой»; Петр Миколаш5, владелец аптеки, очень хорошо относился к Игнацию, многому его обучил и написал рекомендацию в Краковский университет, крупнейший в Польше и один из старейших в Европе. При университете была аптекарская школа; двадцативосьмилетний Игнаций, имевший огромный практический опыт и, более того, написанную совместно с Миколашем монографию, за год прошел все курсы, на которые отводилось два года6, и 30 июля 1852-го получил степень магистра фармацевтики.
И случилось так, что в конце того же года в аптеку Миколаша, куда вернулся Лукасевич, завезли сырую нефть: Миколаш предполагал использовать ее в снадобье для лечения кожных заболеваний7.
Тут надо понимать, что в середине XIX века не было никакого бензина, керосина, мазута, этилена, нефтяных масел и т. д. Была просто нефть, которую иногда вручную перегоняли для получения каких-то отдельных субпродуктов или просто жгли сырой.
Лукасевич и второй помощник фармацевта Ян Зех начали проводить различные опыты с нефтью — именно с целью разложения ее на фракции. Они смешивали ее с кислотой, нагревали до различных температур — и в итоге получили одну из фракций, выделяемую при температуре от 200 до 250 °C, т. е. керосин.
Керосин, надо сказать, к тому времени уже выделил канадский химик Абрахам Геснер и в 1846 году провел публичную демонстрацию свойств нового горючего. Но он столкнулся с угольным лобби и вынужден был под его давлением покинуть Канаду и начать работать с керосином всерьез уже в Нью-Йорке, куда он прибыл в 1854-м. Там он основал компанию North American Gas Light Company и получил патент на керосин. Причем за два года до этого аналогичный патент выдали американскому химику Джеймсу Янгу — ныне знаменитому благодаря открытию парафина.
Арка в здании ведет на улицу, которая так и называлась: пассаж Миколаша. Пассаж обрушился под бомбежками в 1939 году, тогда же аптека была национализирована и работала вплоть до 2013 года, когда была продана под кафе.
В общем, пока в Америке шли патентные войны, Лукасевич и Зех совершенно независимо получили керосин в Европе. Тонкость была в том, что фармацевты вели опыты не просто так, а с конкретной целью: сделать нефть более эффективной в плане освещения (сырая нефть чадила и светила плохо) — эта идея посетила их, когда они получали лекарство из нефтяного масла. И потому сразу после выделения керосина они не бросились его производить или патентовать, а заказали львовскому жестянщику Адаму Братковскому изготовить по их чертежу лампу, чьи свойства подходили бы новому горючему (сжигание в масляных лампах было не очень эффективным). Итогом стало то, что керосиновые лампы сначала загорелись в аптеке «Под золотой звездой», а 31 июля 1853 года — в больнице на улице Лычаковской. Это было первое «коммерческое» включение — больница закупила и лампы, и горючее — и потому считается официальным днем рождения керосиновой лампы.
В конце 1853 года Лукасевич уехал из Львова. Миколаш решил больше не ввязываться в керосиновые дела и продолжил заниматься аптекой. Зех открыл во Львове магазин нефтепродуктов8.
Лукасевич переехал в Горлице, где усовершенствовал свою лампу и сумел договориться с городскими властями о пробном керосиновом освещении улиц. В декабре 1853-го перед ратушей в Горлице загорелся первый в мире керосиновый фонарь. В 1854-м Лукасевич познакомился с обеспеченным помещиком Титусом Тжесецким, который предложил ему партнерство в деле добычи нефти — слава Лукасевича уже вышла за пределы Львова и Горлице. К концу года в селе Бубрка, неподалеку от Львова, на арендованной земле заработала одна из первых в мире нефтяных скважин. В некоторых источниках написано, что она первая, но к тому времени русские инженеры уже пробурили и эксплуатировали ряд скважин в окрестностях Баку. А вот полноценный нефтеперерабатывающий завод в Улашовицах, построенный Лукасевичем в 1856 году, действительно считается первым в мире.
В принципе, дальнейшая история Лукасевича — это история взлетов и падений любого крупного бизнеса. Он основал ряд нефтяных компаний, несколько раз разорялся, владел аптеками в разных городах. Пережил он и личную трагедию: в 1859 году умерла от пневмонии его единственная полуторагодовалая дочь.
Самой успешной компанией Лукасевича стала фирма, основанная на троих — вместе с Титусом Тжесецким и Каролем Клобассой — в 1861 году. Земля всё в той же Бубрке принадлежала Клобассе, Тжесецкий отвечал за финансы и бизнес, а Лукасевич — за техническую сторону. На 33% акций компании он быстро разбогател, купил много земли, деревню Хоркувка и огромный особняк. Он был известным благотворителем: открыто поддержав Польское восстание 1863 года, помог огромному количеству политических беженцев покинуть страну. На его заводах для рабочих было введено страхование — немыслимо для середины XIX века! — а также премиальные, что тоже не было принято в те годы. На деньги Лукасевича строились церкви и школы. В 1876 году его избрали в Галицкий краевой сейм — и немудрено, он был одним из богатейших людей Галиции, а в 1877-м провел первый в истории нефтяной конгресс, куда съехались крупнейшие химики и нефтепромышленники Европы.
Умер Лукасевич в 1882 году богатым и обеспеченным, и на его похоронах присутствовало более четырех тысяч человек.
Остается один вопрос: при чем тут армяне?
Армянин ли Лукасевич?
В абсолютном большинстве источников указано, что Лукасевич — «армянского происхождения», «выходец из армянской семьи» и т. д. Статья о нем есть в сетевой энциклопедии фонда «Хайазг», собирающего сведения о знаменитых армянах по всему миру. Стенд, посвященный Лукасевичу, есть в Ереванском музее науки и техники. Статья на сайте Центра поддержки русско-армянских стратегических и общественных инициатив называет Лукасевича «великим армянским и польским химиком». И, наконец, официально: 31 мая 2022 года армянским почтовым ведомством была эмитирована марка к двухсотлетию со дня рождения Игнация Лукасевича.
И вот тут важный момент: все эти источники — армянские. Даже если источник англоязычный или польскоязычный, то он ведет к армянскому. В оригинальных польских источниках — как биографиях Лукасевича, так и академических статьях — упоминания о том, что семья имела армянское происхождение, нет. Ничего не говорится об этом и в весьма авторитетных материалах о Лукасевиче, опубликованных под эгидой его музея в Бубрке.
Помимо того, ни один из источников не приводит никаких доказательств: ни ссылок на родовые книги, ни свидетельств современников, ничего. Напротив, вся информация о Лукасевиче, все его биографии просто кричат об обратном: он всегда был патриотом именно Польши, он состоял в политических организациях, сражавшихся за свободу Польши, поддерживал мятежников, писал, говорил и думал по-польски (хотя, безусловно, прекрасно знал немецкий — без этого в Австрийской империи карьеру было не построить). Давайте разбираться. Сперва замечу, что «своим» Лукасевича считают:
• поляки (справедливо);
• австрийцы (потому что он жил и работал на территории Австрийской империи);
• украинцы (потому что его львовский период был очень продуктивным);
• армяне (потому что он вроде как был армянского происхождения, но это не точно).
Из всех этих четырех претензий однозначно справедлива только польская. Австрийская и украинская понятны, хотя и несколько натянуты. Армянская загадочна.
Какую дополнительную информацию, связывающую Лукасевича с армянами, помимо некоего «армянского происхождения», можно найти?
Во-первых, в ряде источников приводится его «армянское имя», Ованес Гукасян. Действительно, большинство армян в диаспорах меняли имена соответственно традициям той страны, куда они попадали. Так, Асатур Сарафьян стал Оскаром Бэнкером, а Бедрос Восбикян — Питером Восбикяном. Это нормально.
Польские армяне делали точно так же, но при этом обычно сохранялся армянский корень фамилии. Например, Минасевич — однозначно армянская фамилия, вариация от Минасян (от армянского имени Минас, в переводе означающего «рыба»). То же можно сказать о Нерсисовичах (Нерсисянах) или Абгаровичах (Абгарянах).
Но не о Лукасевичах. Лукасевич — это действительно аналог армянской фамилии Гукасян, как имя Гукас — это армянская разновидность имени Лука. Чаще всего имя Гукас русифицировали именно таким образом — например, хорошо известен дипломат и фабрикант Гукас Ширванян, армянин, прибывший в Санкт-Петербург из Персии в 1727 году и превратившийся там в Луку Ширванова. Но, с другой стороны, это еще и очень распространенная западнославянская фамилия; в Беларуси она имеет форму Лукашевич, на Украине — Лукашенко, есть и другие вариации. И происходит она от западнославянской формы имени Лука — Лукась (как, например, Константин — это Кастусь, а Григорий — это Рыгор). Фамилия настолько распространенная, что приезжий армянин мог взять ее именно по этой причине, как в России можно назваться Кузнецовым, а в Великобритании — Смитом. Но это догадка, не имеющая под собой никакой фактологической базы.
Я подозреваю, что первоисточником утки про Гукасяна стала патриотическая публикация на странице армянского банка Evocabank от 23 марта 2019 года, где безапелляционно написано, что Łukasiewicz — это полонизированная форма армянской фамилии Ghukasyan (Ղուկասյան). В общем случае это может быть правдой, но в данном конкретном — вряд ли. Ни в одном проверяемом историческом источнике никакой информации об «армянском имени» нет, поскольку оно является не более, чем плодом сетевого фольклора.
Не говоря уже о том, что Лукасевич был назван в соответствии с польской традицией. Его полное имя — Ян Юзеф Игнаций Лукасевич, где второе имя Юзеф повторяет имя отца. В армянских семьях по такому принципу детей не называли.
В публикации Evocabank есть еще одна выдуманная автором фраза: «В то же время он посещал собрания армянской общины и вел активную политическую жизнь». Нет ни одного свидетельства, что Игнаций или его отец Юзеф посещали собрания армянской общины. Оба были патриотами Польши и посещали собрания польских подпольных организаций, а отец, вероятно, еще и воевал под знаменами Костюшко во время восстания 1794 года. Этот факт мы рассмотрим отдельно, поскольку его тоже можно подвергнуть сомнению.
О’кей, мы разобрались с тем, что сам Игнаций явно не был адептом армянской традиции и армянского образа жизни (стоит добавить еще, что он считался образцовым католиком и жертвовал средства в том числе католической церкви — не Армянской апостольской). Но, возможно, армянские традиции поддерживали его родители, Юзеф и Аполония? Посмотрим.
Вглубь по родословной
Во многих источниках, включая генеалогические списки, указано, что Юзеф Лукасевич был мелким шляхтичем и имел право на ношение герба Лады. Что это такое?
Дело в том, что геральдическая система Польши заметно отличалась от таковой как в Западной, так и в Восточной Европе. Если в России или во Франции каждая семья имела свой собственный герб, который иногда был вариацией герба сюзерена, то в Польше герб принадлежал не фамилии, а земле; носить один и тот же герб могли сотни шляхетских фамилий. Такая система сложилась оттого, что исторически польские феодалы сообщали свои родовые знаки всем вассалам. Впоследствии, когда в Польшу пришли правила западноевропейской геральдики, эта традиция переросла в использование всеми фамилиями, проживавшими на одной территории, одного и того же герба. Названия гербы чаще всего получали по фамилиям феодалов, первоначально владевших гербами, но иногда возникали самоназвания, не связанные с фамилиями, например по описанию рисунка на гербе. Было даже понятие «гербового родства»: так говорили о семьях, не связанных кровно, но носивших один герб.
Итак, во многих источниках указано, что Юзеф Лукасевич имел право на герб Лады, т. е. носил полное имя Józef Łukasiewicz h. Łada. В таком случае можно исключить армянское происхождение: чтобы получить право на герб, Юзеф должен был быть потомственным шляхтичем, т. е. как минимум его отец тоже должен был носить какой-то герб (необязательно Лады — шляхта иногда меняла принадлежность). И вот, казалось бы, расследование окончено, однако есть одно «но».
Ни в одном списке фамилий, носящих герб Лады, ни в одном гербовнике нет фамилии Лукасевич как таковой. Есть Лазовские, Лазомские, Липские и Лютославские — но не Лукасевичи. Откуда же пошло про герб Лады? Тут первоисточник хорошо известен. Впервые информация о праве Юзефа на герб Лады появляется в книге Людвика Томанека «Игнаций Лукасевич» 9, его первой биографии, изданной в 1928 году к 75-летию изобретения керосиновой лампы. К этой книге мы еще обратимся, но здесь и сейчас я хочу отметить лишь то, что ни в каких документах, ни в каких источниках до Томанека никакой информации о принадлежности Лукасевичей к гербу Лады нет. Возможно, Томанек придумал это, исходя из распространенности герба в Мазовии, откуда был родом Юзеф. Да и упоминание это будто бы случайно — в начале первой главы называется «полное имя» в форме Ignacy Łada Łukasiewicz (а не Jan Józef Ignacy Łukasiewicz)10. Если предположить, что Томанек «Ладу» взял из глубин собственного сознания, а гербовники не врут, то надежда найти у Лукасевича армянские корни остается. Что еще мы знаем о Юзефе?
То, что он вроде как воевал на стороне Костюшко в восстании 1794 года и дома семья хранила две ценные реликвии: саблю и перстень Ojczyzna Obrońcy Swemu. У такого перстня своя история. В 1794 году Постоянный совет, высший административный орган Речи Посполитой, окончательно упразднил высшую польскую военную награду, орден Virtuti Militari, а награжденных им обязал вернуть орден в казну. Но когда началось восстание Костюшко — а его целью было не допустить раздела Польши и сохранить ее государственность, — последний король польский Станислав Август Понятовский решил поддержать повстанцев и за свой счет велел отчеканить 109 серебряных и 21 золотой орден, которые передал Костюшко для награждения особо отличившихся офицеров. Костюшко, недолго думая, серебряные медали отдал на переплавку для финансирования восстания, а золотые приказал переплавить в перстни с надписью «Родина — своему защитнику», чтобы не награждать своих офицеров дискредитировавшей себя госнаградой. Таких перстней было очень мало, и вручал их Костюшко лично.
Значит, Юзеф был близок к Костюшко и получил от него перстень за храбрость? Возможно, но… родословные книги говорят, что родился Юзеф в 1790 году в Плоцке, т. е. на момент восстания ему было четыре годика. Можно усомниться в этой дате, но она, во-первых, написана на надгробном камне Юзефа, во-вторых, хорошо «бьется» с годами рождения его жены Аполонии (1792) и старшей дочери Эмилии (1816), а в-третьих, подтверждается специалистами музея Лукасевича в Бубрке. Кроме того, в некоторых источниках указано, что Юзеф скончался от болезни в возрасте сорока шести лет, а год его смерти как раз хорошо известен — это 1836-й. Так что с высокой долей вероятности Юзеф под знаменами Костюшко не сражался. По сути, относительно Юзефа подтверждено лишь, что он какое-то время в 1810-х был государственным чиновником в Дынуве, затем в Хожелове. Вероятно, будучи в Хожелове, он и женился на Аполонии Светлик. Так кто же сражался бок о бок с Костюшко? Откуда в семье сабля и перстень? Я боюсь предполагать, но, возможно, это отец Юзефа, о котором мы ничего не знаем. Как мы уже поняли, имена в шляхетской традиции давали хитроумные и использовали при этом имена родителей. У Яна Юзефа Игнация помимо Франтишека и Александра были братья Яков Юзеф Игнаций и Юзеф Яков — как видите, отцовское имя фигурирует постоянно. Мог ли дед тоже быть Юзефом? Не только мог, но, скорее всего, и был.
В таком контексте об армянском происхождении речь не идет — даже если дед и имел армянские корни, то вряд ли их придерживался, сражаясь за свободу Польши под знаменами Костюшко.
Может, тогда речь о матери? В девичестве ее звали Аполония Светликува (или Светлик, или Свентлик), и Томанек утверждает, что она происходила из княжеского рода, что уж точно отсекает другую нацию, помимо поляков. Правда, тут тоже не всё понятно: теоретически в XVI веке в Краковском воеводстве был мелкий шляхетский род с фамилией Светлик, но если речь о князьях, то, возможно, имелся в виду кто-то из Свентопелков (Святополков) — их в истории Польши было несколько. В общем, из какого рода была Аполония, неизвестно.
Помимо того, ни сам Игнаций, ни кто-то из его братьев и сестер не был женат или замужем за кем-либо армянского происхождения — не вдаваясь в перечисление бесконечных польских фамилий, я это утверждаю, поскольку проверил все родственные связи.
К большинству таких же выводов пришел Давид Дрозен, еще один автор обстоятельной и нетиповой, сделанной без помощи копипаста статьи об Игнации Лукасевиче «Жизнь и деятельность Игнация Лукасевича». Проведя исследование нескольких биографий Лукасевича, Дрозен сделал вывод, что и о семье отца, и о семье матери Лукасевича известно настолько катастрофически мало, что в основном приходится строить догадки. Он допускает, что отец мог быть армянского происхождения, но никаких доказательств этому нет. Цитирую: «Семьи с этой фамилией можно встретить в XVII–XVIII веках в записях и гербовниках, в основном на Подолье, но также в Сандомире, Плоцке и Кельце». Относительно принадлежности к гербу Лада автор также приходит к выводу, что он был приписан роду позже.
Наконец, после изучения множества первоисточников я связался с Музеем нефтегазовой промышленности имени Игнация Лукасевича в Бубрке. Фактически это главный мировой центр по исследованию биографии и наследия Лукасевича; там работают специалисты-историки высочайшего класса, авторы статей и книг о знаменитом нефтепромышленнике и хранители архивов, связанных с его жизнью. Музей официально подтвердил, что никаких документальных доказательств армянского прошлого Игнация Лукасевича не существует, а выводы, сделанные мной по итогам предыдущих изысканий, верны. Сотрудники музея не исключили, что кто-то из предков Лукасевича мог иметь армянское происхождение — например, упомянутый ранее дед по отцу. Но свидетельств этому нет.
Так армянин он или нет, в конце-то концов?
Боюсь кого-нибудь обидеть, но всё прочитанное, найденное и выспрошенное у знающих людей подсказывает мне, что, к сожалению, нет. Жизнь Игнация Лукасевича — это в какой-то мере памятник борьбе за независимость Польши. Его участие в польском подполье, его тюремное заключение, его благотворительность, его повстанцы — всё это говорит о нем как о человеке, всецело преданном своему народу — польскому.
Всё, что мы знаем о его отце, говорит о том же. Кто бы ни сражался под знаменами Костюшко в 1794 году, этот человек сердцем был за польский народ.
Все сохранившиеся автографы Лукасевича — записки, письма, протоколы, договоры — на польском и немецком языках, а также на латыни (это касается рецептов и других медицинских документов). В его свидетельстве о рождении нет ни намека на армянское происхождение. И в книге Томанека про это ничего нет.
Но даже если допустить, что Юзеф имел армянские корни, это не делает армянином ни его, ни Игнация. Все остальные герои этой книги — родившиеся в Турции и СССР, США и Германии, Франции и Сингапуре, Иране и Сирии, в диаспоре во втором или даже третьем поколении — сохранили если не армянские имена, то армянские традиции, язык, гордость за свою нацию; они остались армянами в новых странах. Лукасевич же, несомненно, был умным, смелым, самоотверженным человеком и патриотом. Но — патриотом другой страны, другой нации, другого мира.
Он заслуживает огромного уважения. Просто надо быть честными с собой. У армян есть и Стефен Степанян, и Левон Ерзинкян, и Реймонд Дамадьян, и Виктор Амбарцумян, и еще многие-многие сильные изобретатели и ученые. Можно не перетягивать на себя легенду о Лукасевиче.
1 slovobooks.ru/catalog/marsokhod_akkordeon_mrt_istoriya_armyanskoy_izobretatelskoy_mysli/
2 slovo-online.livejournal.com/17091.html
3 gorky.media/fragments/izgib-majlarovoj-butylki/
4 На момент рождения. Всего в семье Лукасевичей было восемь детей: пять мальчиков и три девочки. В 1822 году были живы старшая сестра Эмилия, брат Франтишек и, возможно, брат Юзеф Яков, который умер ребенком между 1820 и 1826 годами.
5 В иных источниках я встречал упоминания об армянском происхождении Миколаша и его «настоящей», армянской, фамилии. Это неправда: Петр Миколаш был моравским чехом, учился в Вене, а в 1828 году приехал во Львов и устроился работать в аптеку «Под золотой звездой» (а не основал ее, как пишут некоторые). В 1831 году владелец аптеки скончался, Миколаш женился на его вдове и возглавил семейный бизнес. Семье Миколаш аптека принадлежала до 1939 года.
6 Проблемы у него были только с фармакогнозией — дисциплиной, изучающей лекарственное сырье растительного и животного происхождения; чтобы сдать фармакогнозию, Лукасевич отдельно проходил практику на квасцовой фабрике.
7 Речь о нефтяном масле Oleum Petrae album. Оно производится и сегодня под названием Petroleum G179 (можно купить, например, на Amazon). Существует легенда, что Лукасевич пытался изготовить из нефти водку, но она не выдерживает критики.
8 Для него всё закончилось трагически: в 1858 году пожар уничтожил его магазин, а заодно унес жизни его юной двадцатиоднолетней жены и ее семнадцатилетней сестры. Зех отчаялся, продал всё, что у него оставалось, и никогда больше не занимался нефтью, посвятив остаток жизни фармацевтике.
9 Tomanek L. “Ignacy Łukasiewicz twórca przemysłu nafowego w Polsce, wielki inicjator — wielki jałmużnik: w 75-tą rocznicę zapalenia pierwszej lampy nafowej”. Miejsce Piastowe: nakładem Komitetu Uczczenia Pamięci Ignacego Łukasiewicza w Krośnie, 1928.
10 Есть одно предположение, откуда у Томанека появился герб Лады. Сын Франтишека Лукасевича, брата Игнация, стал известным львовским врачом, звали его Влодзимеж Лукасевич-Лада. Он родился в 1860 году и был современником Томанека. Такие двойные фамилии часто возникали благодаря слиянию родового и гербового имен — возможно, Томанек сделал логический вывод из фамилии Влодзимежа. Но в геральдических списках времен Игнация фамилии Лукасевич не было — возможно, Влодзимеж приписал себе дополнение к фамилии или получил право на герб сам.
(1 оценок, среднее: 4,00 из 5)
Загрузка...