МКС — двадцать лет вместе

31 октября 2000 года с космодрома Байконур на корабле «Союз ТМ-31» стартовала первая основная экспедиция на Международную космическую станцию. Члены экипажа — американский астронавт Уильям Шеперд, первый командир МКС, и два российских космонавта-бортинженера Юрий Гидзенко (командир корабля) и Сергей Крикалёв.

2 ноября «Союз» пристыковался к служебному модулю «Звезда» станции, положив начало работе экспедиции МКС-1 и одновременно 20-летней истории совместного полета бывших противников по «холодной войне». Конечно, нужно отметить, что история создания МКС началась еще в 1993 году, когда было подписано соглашение о Международной космической станции российским премьером Виктором Черномырдиным и вице-президентом США Альбертом Гором.

Параллельно с согласованием облика МКС, ее совместным проектированием на заделе программ Freedom и «Мир-2» и изготовлением модулей началась программа «Мир — Шаттл» [1]. Семь раз шаттлы «Атлантис», «Индевор» и «Дискавери» стыковались со станцией «Мир», на которой побывали 44 астронавта NASA, в том числе в длительных экспедициях, совместно с российскими космонавтами.

Но если на станции «Мир» астронавты из США все-таки были в гостях, то на МКС началось невиданное ранее партнерство. По проекту, станция состоит из двух относительно самостоятельных сегментов: американского и российского. При этом она спроектирована как единое целое, и нередкие с 2014 года заявления об отстыковке российского сегмента для самостоятельного полета всегда были лишь словами — обе части МКС дополняют друг друга и на сегодняшний день не могут существовать отдельно.

Самый крупный объект человечества в космосе потребовал внушительных финансовых вливаний от партнеров, а также создания совместной наземной системы управления, включающей центры управления полетами, космодромы, объекты наземной инфраструктуры и спутниковые системы навигации и ретрансляции радиосигналов [2].

Выстраивание всего проекта потребовало серьезных политических решений, ведь в нем участвует немало стран со своими интересами — их количество колебалось от 14 до 15 [3]. Известен факт, что в Конгрессе США в июне 1993 года поднимался вопрос об отказе от строительства станции совместно с Россией, перевес в пользу МКС был в один голос: 216 против 215.

К счастью, все трудности были преодолены, и на орбите появилась космическая лаборатория с широким спектром научных экспериментов по технологии, физике невесомости, биологии, медицине, астрофизике.

Совместная работа над станцией и резервирование сделали проект достаточно устойчивым. Трагическая гибель шаттла «Колумбия» в феврале 2003 года, аварии американских и российских грузовых кораблей, серьезные поломки на борту станции — все возникающие проблемы были решены партнерами, и экспедиции не прерывались. С 31 октября 2000 года в космосе всегда были и есть люди (от двух до 13 человек).

Сейчас работа станции планируется до 2024 года, но страны-партнеры обсуждают ее продление примерно до 2030 года. С одной стороны, это позволит получить научную отдачу с вложенных денег, а с другой — не отдать приоритет на низкой околоземной орбите Китаю, который в 2021 году начинает строительство в космосе собственной крупной пилотируемой станции.

Россия рассчитывает достроить свой сегмент. В апреле 2021 года, по плану, к станции должен пристыковаться Многоцелевой лабораторный модуль «Наука» [4], в том же году будет доставлен и пристыкован снизу узловой модуль «Причал». Позднее на боковой стыковочный узел будет установлен научно-энергетический модуль (НЭМ). Это позволит увеличить экипаж из РФ до трех космонавтов и расширить возможности по научному применению российского сегмента. Внутри и снаружи станции появятся дополнительные места для размещения научного оборудования.

Прошедшее десятилетие запомнилось тем, что Россия доставляла на МКС на пилотируемых кораблях «Союз» астронавтов из США, Канады, Европы и Японии, что позволило Роскосмосу заработать хорошие деньги на контрактах с NASA, но заметного развития сам российский сегмент не получил.

Пресс-служба Роскосмоса мало рассказывает о происходящем на станции и о ее перспективах. Относительным прогрессом можно назвать разве что появление у космонавтов публичных аккаунтов в социальных сетях, где интересующиеся могут читать о жизни на борту станции, о выполняемых работах и смотреть фотографии, сделанные с борта станции [5].

Можно привести такой пример: новости о заметных событиях в космосе, связанных обычно с какими-то поломками в российском сегменте МКС, это отнюдь не сообщения пресс-службы Роскосмоса. Подобная информация поступает в информационные агентства необычным образом. Несколько лет назад NASA открыла и запустила в прямой эфир переговоры между Землей и ЦУПом — на канале www.ustream.tv/channel/live-iss-stream. Это обычная практика для США, закрепленная в законодательстве. Конечно, там транслируется не всё. Есть закрытые каналы, для приватных медицинских переговоров и т. д. Послушать можно обычные переговоры, которые слышат все операторы со своих консолей в ЦУПах. Не имея полноценной информации от пресс-службы Роскосмоса, сотрудники информационных агентств слушают и расшифровывают переговоры, и на их основе пишут новости, а дальше они расходятся по другим СМИ.

Российские космонавты говорят с ЦУПом через американский канал голосовой связи, идущий через спутники-ретрансляторы TDRS. У России есть спутники-ретрансляторы «Луч», но перейти на собственную связь пока еще не удалось. В этом случае журналисты, кончено же, не имели бы к ней доступа. А благодаря открытости NASA мы узнаем о поломках туалета, системы производства кислорода и т. д. Подробности поиска места разгерметизации в служебном модуле «Звезда» российского сегмента известны тоже из переговоров экипажа и фиксируются в Сети [6].

Остается надеяться, что и эта проб­лема будет решена и МКС продолжит свою работу в штатном режиме. Ведь вероятность того, что в первой половине XXI века Россия сможет вой­ти в космический проект масштаба Международной космической станции, крайне мала.

Наступающее десятилетие для пилотируемой космонавтики должно стать десятилетием Луны. В 2017 году NASA и Роскосмос подписали заявление о сотрудничестве в области исследования и освоения дальнего космоса и создания окололунной станции Gateway. В ее концепции был российский шлюзовой модуль для выходов астронавтов в открытый космос. Однако с момента прихода в 2018 году на пост генерального директора Рос­космоса Дмитрия Рогозина переговоры по участию России в проекте станции Gateway зашли в тупик. Не поддерживает наша страна и рамочное «Соглашение Артемиды», предложенное США для проекта по исследованию и освоению Луны [7]. Связано это с глубокими политическими противоречиями между Россией и странами Запада.

В это сложное время так важен мостик между государствами, которым является Международная космическая станция.

Александр Хохлов, популяризатор космонавтики,
член Северо-Западной организации Федерации космонавтики РФ

1. Владимир Сыромятников. 100 рассказов о стыковке и о других приключениях в космосе и на Земле. 20 лет спустя.
   
2. nasa.gov/sites/default/files/atoms/files/iss-operating_an_outpost-tagged.pdf
3. Сьюзан Эйзенхаур. Партнеры в космосе: американо-российское сотрудничество после «холодной войны»
4. meduza.io/feature/2020/08/07/kosmicheskiy-modul-nauka-dengi-ambitsii-i-metallicheskaya-struzhka-v-toplivnyh-bakah
5. vk.com/kudsverchkov
6. threadreaderapp.com/thread/1312338962174873600.html
7. nplus1.ru/blog/2020/10/16/artemis-accords