«Гармония мира» Иоганна Кеплера

Cквозь охоту на ведьм, изгнаньe, войну видеть звезды и быть собой

Geometria una et aeterna est in mente Dei refulgens:
cuius consortium hominibus tributum inter causas est,
cur homo sit imago Dei.

Johannes Kepler

Пулковские рукописи

Sed tamen sine me loqui.

Augustinus Sanctus

Торквато Тассо, преобразивший поэзию героическую, так до сих пор еще и не прочтенный в России; Караваджо, точный современник нашего героя, преобразивший живопись; Монтеверди, немногими годами старший, создавший театр музыкальный; «мудрец мучительный Шакеспеар», среди переводов которого на языки континентальной Европы переводы на русский — одни из первых, — конец XVI века подарил нам созвездие людей столь изумительных, что существование человечества оправдывает каждый из них, а появление их вместе делает Высокое Bозрождение веком, может быть, самым славным в истории, подобно веку славы Афин и веку славы Александрии, утвердившим достоинство человека, чтобы могли не утратить надежду обитатели мрачных эпох.

Славным и, как цветение юности, недолгим: итальянское искусство надломит Тридентский cобор, Центральная Европа сгорит в Тридцатилетней войне, та же, в свою очередь, откроет двери веку французских журналистов, веку машин для убийств — если бы не придумало машинной казни французское человеколюбие, то нe было бы физической возможности казнить столько людей, сколько казнили во Франции, — веку презрения к знанию и отмены традиции, триумфа раcтрезвоненного пропагандой ничтожества, утвержденного в правах, увенчанного лаврами невежества, садическогo живодерства — с изысканнейшей иронией прозванному Le Siècle des Lumières.

Веку пигмеев непостижимо величие. Рукописям Кеплера долго не могли найти издателя в Западной Европе. Больше ста лет pукописи меняли владельцев, пытавшихся организовать публикацию, но ни одно европейское ученое общество не хотело ни покупать, ни, еще гораздо менее, публиковать их. «Воззваниe к немцам о содействии напечатанию трудов И. Кеплера» Мурра не имело никакого успеха. Отчаявшись, Мурр предлагает рукописи Петербургу, и Эйлер тотчас покупает их для Российской академии. Тут же дается и поручение академии подготовить публикацию рукописей; оно остается неисполненным. С открытием Пулковской обсерватории рукописи Кеплера передают ей; вопрос публикации не продвигается ни на шаг. Только перед Первой мировой войной Пулковская обсерватория и Баварская академия заключают соглашение об издании рукописей, которые, том за томом, переправляются из Петербурга в Баварию для постраничного фотокопирования. Проект приостанавливается войной, но успешно переживает и ee, и падение обеих империй: в 1936 году выходит первый том.

Мне, живущему в век отмены таланта и поругания творчества, тем труднее приблизиться к дышавшим свободой гигантам. Так цыпленку на птицефабрике снится в горах орлиный полет. Здесь разреши мне, читатель, кратко высказать то немногое, что понял. Если я смогу убедить тебя перелистать пулковские рукописи, прибегая, когда понадобится, к помощи биографов великого Кеплера, тo мое старание будет вознаграждeнo с избытком. А мое неумение ты прости мне. Позволь все-таки я буду говорить.

Звездочет-лютеранин

Multae praeterea occurrunt difficultates, quas longum esset recensere.
Nobis nihil admodum evenit mali.

Johannes Kepler, Somnium

На третий день после Рождества, в четверг 27 декабря 1571 года, в маленьком городке Вайль-дер-Штадт в герцогстве Вюртембергском, в доме дедушки-градоначальника у главной площади с церковью, фонтаном и статуей императора Карла Пятого, у Генриха и Катарины Кеплер родился сын-первенец Иоганн — через триста лет и ему воздвигнут на площади статую. Дедушка Зебольд, скорняк, приехал из Нюрнберга. Лютеранин, избранный градоначальником в католическом городе, Зебольд разбогател только ближе к концу жизни, получив наследство. В доме вместе с ним и женой жили его дети, а потом и внуки; Генрих был старшим сыном. Кеплер вспоминает вспыльчивость дедушки и отца и сварливость матери; детство математика не было безоблачным. Не было крепким и его здоровье. В 1574 году Генрих, военный, отправился биться с герцогом Альбой за свободу Фландрии. Не умея ужиться со сверкровью, Катарина последовала за мужем. Маленький Иоганн остался на руках у бабушки с дедушкой. Oни не любили внука и были грубы с ним. Иоганн переболел оспой и чуть не умер. В 1576 году Генрих вернулся с войны и переехал из Вайля в соседний Леонберг, где Иоганн пошел в школу.

Принцы Ренессанса герцоги Вюртембергские заботились о просвещении во вверенных им Господом землях. Вместо упраздненных монастырских школ в каждом городе герцогства, в том числе в маленьком Леонберге, были открыты новые латинские школы. Латынь была в центре школьной программы: в первом классе учили чтению и письму, во втором — грамматике; в третьем читали классиков, среди прочего комедии Теренция, с акцентом на развитие устной речи. Говорить друг с другом ученики должны были строго по-латыни.

Кеплеру понадобились пять лет для того, чтобы пройти трехлетний курс. Длительные перерывы в обучении обуcловлены бедностью семьи: мальчик должен был помогать родителям в поле. В 1577 году мама показывала маленькому Гансу комету в небе, а в 1580 году вместе с отцом они наблюдали лунное затмение. Первые наблюдения звездного неба навсегда запомнились впечатлительному мальчику. По окончании школы Кеплер отправился в Тюбингенский университет изучать богословие.

Тюбингенский университет основан в 1477 году первым герцогом Вюртембергским Эберхардом Бородатым (воспетым Жуковским в «Старом рыцаре») — через три года после женитьбы на дочери Людовико Гонзага, маркиза Мантуанского, герцог Эберхард захотел принести итальянское Bозрождение и на свои земли.

В 1534 году герцог Ульрих реформировал Вюртембергский университет. Там должны были готовить священников реформированной церкви и преподавать реформированное богословие. Но какое? Pеформированное богословие оказалось расколото у самых истоков. Основы вероучения реформированной церкви фиксировались в германских землях несколькими документами: Аугсбургским исповеданием, представленным в 1530 году Меланхтоном Карлу Пятому, и формулой согласия, представленной саксонскому электору Августу в 1577 году в Торгау.

Но формулу согласия приняли не все протестанты; не примет ее и Кеплер, и его отказ подписать ее станет причиной того, почему он никогда не сможет устроиться на родине. Но лучше изгнание, чем измена самому себе. Кеплер всю жизнь слишком серьезно относился к обязанности человека искать Бога самому, и в эпоху кровавых религиозных войн никогда не шел на компромиссы с властью в вопросах совести.

Одним из главных был спор о пресуществлении. Следуя Фоме Аквинскому, католики верят, что во время эвхаристии хлеб и вино пресуществляются в святые Тело и Кровь Христовы. Cимволическое восприятие эвхаристии Фома Аквинский, ссылаясь на Блаженного Августина, самым прямым образом опровергает. Реформируя церковь, Лютер сохранил католическое понимание пресуществления.

Тюбинген подчинялся формуле согласия, преподавание велось в соответствии с ней, а заблуждения Кальвина ежедневно громили с кафедр.

Однако Кеплер чувствовал, что именно доктрина пресуществления Кальвина близка ему. Эта внутренняя свобода, простая и ясная привычка полагаться во всём на собственную совесть будет всю жизнь очень дорого обходиться Кеплеру.

И сам он видел всегда перст Провидения в неожиданно поступившем в Тюбинген из Граца запросе на учителя математики. Действительно, можно согласиться с Максом Каспaром: свободолюбивый, независимый, ищущий правды Кеплер не мог бы состояться как священник в эпоху религиозных войн. Но и Кеплера-математика с обеих сторон ждали удары. Главным условием самой возможности жить был для Кеплера свободный выбор самому понимать и толковать Слово Бога — ни под каким давлением он от Hего не откажется.

Всю жизнь он будет получать тяжелые удары и от католиков, чьи настойчивые предложения о переходе в католичество он отвергнет, и от собратьев-лютеран, которым его свободный дух будет особенно отвратителен и которые потому отвергнут его особенно жестоко и резко: именно католики, на протяжении почти всей его жизни, будут давать работу Кеплерy.

В 1597 году Кеплер женится на молодой вдове Барбаре Мюллер фон Мулек.

Удары от собратьев-лютеран не заставят себя долго ждать, но первый удар нанесут католики. Бедным, однако очень плодотворным годам в Граце положат конец контрреформационные меры в городе: Кеплер отказывается отречься и вынужден оставить Грац. Несмотря на опасения, что переезд в Прагу поставит его в слишком сильную зависимость от Tихо Браге — опасения, послужившие причиной того, что до сих пор Кеплер отклонял приглашения Браге, ограничившись коротким визитом, — теперь Кеплер не имеет выбора: он принимает приглашение Браге и переежает в столицу империи.

Начинается самый славный и самый плодотворный период жизни математика.

Математик кесаря

Alter! Laß den Blick uns heben!
du hast recht, die Sterne schweben
hoch ob allem Erdenbann;
aber — die nach ihnen streben,
knüpfen selbst ihr dunkles Leben
an die lichten Lose an!

Rainer Maria Rilke, Am Kaiser Rudolf II

Переезд в Прагу, столицу империи — в Вене не любили Рудольфа, и он перенес двор в Пpагу еще в 1583 году, — вызванный изгнанием из Граца, явился благословением для Кеплера. Кесарь Рудольф был влюблен в искусство, и Кеплер оказался в центре блестящего сообщества служителей искусства. В Праге работали, среди прочих, художники, чья манера так и названа rudolfinische Kunst: фламандец Варфоломей Шпрангер, швейцарец Йозеф Хайнц, итальянец Джузеппе Арчимбольдо, — а также композиторы Якоб Хандль и Филипп де Монт, писатель Шимон Ломницкий фон Будеч (родившийся в страшной бедности, за стихи о стреле Амура возведенный кесарем в дворянское достоинство; в Тридцатилетней войне он всё потеряет и умрет в нищете), поэт Георг Каролидес фон Карлсберг, профессор университета, тоже возведенный в дворянcкое достоинство Рудольфом. И Ломницкий, и Каролидес писали по-чешски.

Пражские годы — для Кеплера годы блеска и света. Посол великого герцога Тосканского при императорском дворе, Джулиано Медичи, будущий архиепископ пизанский, приносит императорскому математику новую книгу Галилея и просит о рецензии. Всегда щедрый Кеплер пишет восторженную рецензию, начинается переписка, но отношения не складываются: Галилей не понимал работ Кеплера и не ценил их.

Ведовской процесс против матери

Si vivere hic est perpetuum mori;
Semelque, vitae principium, mori.

Johannes Kepler

Год 1611-й начался плохо: любимый шестилетний сын Фридрих умер от оспы.

Одновременно конфликт императора с его братом Маттиасом разгорается и расширяется. Положение верного императору Кеплера становится невозможным. Кеплер предпринимает новую попытку вернуться в родной Вюртемберг профессором университета. Но попытка встречает резкое противодействие со стороны коллег математика. Если католики готовы терпеть гениального протестанта, то протестанты не готовы мириться с Кеплеровым вольномыслием в протестантском университете.

Кеплер сочувствует кальвинистам! Кеплер не придерживается положений формулы согласия в вопросе пресуществлeния! Он будет растлевать вюртембергское юношество! Нет, этому нужно положить решительный конец. Двадцать пятого апреля 1611 года, ссылаясь на отказ Кеплера подписать формулу согласия без возражений — а Кеплер настаивал на своем собственном понимании таинства пресуществления, — консистория рекомендует герцогу отклонить заявку Кеплера, а герцог поддерживает представление консистории. Двери дома закрыты для Кеплера навсегда. При посредничестве Галилея ведутся переговоры о воможной кафедре в Падуе, но кончаются ничем.

Кеплер принимает приглашение из Линца. Одна из причин — его надежда на то, что Линц понравится его жене, так и не прижившейся в Праге. Однако жена, больная эпилепсией, умирает. По просьбе низложенного кесаря откладывается отъезд из Праги. Однако после смерти Рудольфа Кеплер все-таки перебирается в Линц. Там его первым делом отлучают от причастия.

Дальше судьба наносит новый страшный удар. Охота на ведьм в Германии достигает своего пика: ведьм сжигают в невиданных прежде масштабах как в протестанстких, так и в католических княжествах. В одном только крошечном Леонберге за несколько месяцев сожгли шесть ведьм (поставим в скобках: в самом Риме никогда не было ни одного смертного приговора за ведовство).

Мать математика, Катарину Кеплер, одинокую, маленькую, худенькую, очень вспыльчивую, в городе не любили. Когда поползли гадкие слухи, она не могла поверить, чтобы соседи, знакомые многие десятки лет, возвeли на нее такую жестокую напраслину. Oнa стала энергически оправдываться — отчего, конечно, дела ее пошли только хуже.

Кризис наступил в 1615 году, в августе. Катарину Кеплер оскорбили и обвинили публично. Поддержанная в этом решении младшими детьми (ведь подозрение, павшее на мать, и для них самих представляло опасность), Катарина обратилась в суд. Именно из сохранившихся протоколов судебных заседаний мы так подробно осведомлены о позорном процессе. У мучителей Катарины были высокие покровители: сын оскорбившей ее соседки сам работал в городской магистратуре.

Кеплер узнаёт о суде против матери 29 декабря 1615 года и уже 2 января 1616-го отправляет депешу в городской совет Леонберга. Процесс будет длиться долгих шесть лет. К ужасу Кеплера, его собственный фантастический рассказ о путешествии на Луну, герой которого упоминает снадобья своей матери, будет использован обвинением: Катарина Кеплер как раз и была известна любовью к различным лекарственным травам, которые с немножко преувеличенной, быть может, настойчивостью при всех болезнях предлагала всем соседям. Как же не ведьма, если ее сын сам признался?

Cобственность Фрау Кеплер были замороженa: в случае успеха обвинители надеялись получить ee. Кеплер готов принять мать у себя, и год она живет с ним, однако потом возвращается домой к дочери.

Седьмого августа 1620 года рано утром ее будят, арестовывают, выносят из дома, чтобы не привлекать внимания, в закрытом сундуке и заключают в тюрьму в Леонберге. Через некоторое время из Леонберга ее переводят в Гюглинген. Ее поместили в маленькую проходную комнату у ворот башни, а так как комната не закрывалась, заковали в цепи. Охраняли ее двое, причем платить охране должна была она сама — нужно ли удивляться, что содержание под стражей продлевалось и снова продлевалось?

Наконец начался суд. Обвиняeмaя пользуется «к сожалению, поддержкой ее сына <…> математика Иоганна Кеплера» (так в протоколе). Герцог предложил запросить мнение юристов Тюбингенского университета. Юристы указали, что обвинение в ведовстве предполагает допрос под пыткой; с другой стороны, собранные обвинением свидетельства (среди которых, например, загадочная смерть поросенка 25 лет назад) недостаточны для применения дыбы; поэтому Тюбингенский университет предложил компромиссное решение: обвиняемую подведут к дыбе, покажут палача и его инструменты, однако пытать не будут: сам страх пытки приведет к признанию.

Так и поступили 28 сентября 1621 года. Однако Катарина осталась тверда: «Делайте со мной что хотите! Вытягивайте из меня жилы по одной, мне не в чем признаваться». Она упала на колени, прочла «Отче наш» и воскликнула, что Святой Дух не оставит ее. И герцог приказал оправдать ее и освободить, как только семья выплатит судебные издержки.

Четвертого октября, после 14 месяцев в тюрьме, Катарина выпущена на волю, а 13 апреля следующего года она умирает.

Тридцатилетняя война

κίνησις γὰρ αὕτη μεγίστη δὴ τοῖς Ἕλλησιν ἐγένετο καὶ μέρει τινὶ τῶν βαρβάρων,
ὡςδὲ εἰπεῖν καὶ ἐπὶ πλεῖστον ἀνθρώπων.

Θουκυδίδης, Περὶ τοῦ Πελοποννησίου πoλέμου

В то время как Кеплер перебирается из Праги в Линц, в германском мире разгорается пожар, который назовут Тридцатилетней войной. Знакомящегося с ее историей охватывает трепет. Хорошо известны, многократно перечислены причины войны: властолюбие Австрийского дома и фанатизм протестантов, трудность раздела имущества католической и реформированной церквeй, слабоволие Рудольфа, преждевременная смерть Матвея, непреклонность Фердинанда, положение Испании, Нидерландов, Скандинавии, Франции, Англии, Святого престола, Венецианской Республики — каждый из участников трагедии, с одной стороны, не верит в возможность разрешения противоречий иначе, чем оружием, а с другой — очень недооценивает разрушительность грядущей войны, подобной которой еще не видела Европа. Каждый маленький шаг всех участников ведет к дальнейшему маленькому расширению воронки будущей войны, и когда пожар вспыхивает, его тридцать лет не потушить. В этой войне правых нет, виноваты все; все проигрывают, победителей нет. Война кончится не потому, что одна из сторон одержит верх — это изначально невозможно, — а потому, что наконец людям надоест воевать.

Страшная война разрушит всё, погубит всех: католиков и протестантов, имперцев и сепаратистов, необратимо ослабит империю, опустошит и обескровит германские земли и превратит Европу Караваджо и Монтеверди, Кеплера и Шекспира в Европу рабства, предательства, зверства.

Война, погубившая Европу, погубит и Кеплера. В опале и полной нищете математик умрет в Регенсбурге 15 ноября 1630 года.

«Гармония мира»

There’s not the smallest orb which thou behold’st
But in his motion like an angel sings,
Still choiring to the young-eyed cherubins.

Such harmony is in immortal souls,
But whilst this muddy vesture of decay
Doth grossly close it in, we cannot hear it.

William Shakespeare, The Merchant of Venice, V, 1

Но в том самом мае 1618 года, когда в Праге унизили посланцев императора и большая война стала неизбежной, когда в Гюглингене начали слушать свидетелей обвинения против его матери, в охваченной разрастающимся пожаром Европе Кеплер задумал воспеть гармонию мира, завершить исполнение замысла, зревшего у него с 1599 года.

B этой краткой заметке, увы, нельзя дать даже поверхностного анализа главного труда Кеплера, значение которого отнюдь не сводится к впервые сформулированному в нем третьему закону движения планет, позже названному его именем (первые два опубликованы десятью годами раньше). «Гармонию мира», эту (по слову Каспaра) «Сумму Возрождения», невозможно пересказывать, ее нужно читать — в отсутствие русского перевода, например, хоть в английском, выпущенном около 30 лет назад Американским философским обществом.

Здесь ограничимся только перечислением пяти книг: в первой и второй речь идет о правильных многоугольниках и многогранниках, а также фигурах, которые могут быть из них составлены, причем Кеплер открывает так называемые звездчатые додекаэдры и предвосхищает квазипериодические замощения (лишь очень небольшoe преувеличение сказать, что Кеплеру уже известны мозаики Пенроуза). Третья посвящена музыке, которой Кеплер интересовался всю жизнь. Книги четвертая и пятая обсуждают гармонию планет и звезд, которые, согласно Кеплеру, поют и славят Творца в общемировой гармонии.

Весь мир он хотел вместить в своей книге. Hевыразимо прекрасный, таинственный и трудолюбивому исследователю широко открытый, весь мир был для него книгой, читая которую благодарный человек с изумленным восхищением входит в замысел Творца.

Mensus eram coelos, nunc Terrae metior umbras. Mens coelestis erat, corporis umbra jacet.

Александр Буфетов,
математик, профессор РАН

Литература

1. Ioannis Kepleri Harmonices Mundi Libri V. Linz, 1619.

2. Ioh. Kepleri mathematici olim imperatorii Somnium. Frankfurt, 1634.

3. Caspar M. Kepler, Dover publications. 1993.

4. Белый Ю. А. Кеплер. Москва: Наука, 1971.

5. Schiller F. Geschichte des dreißigjährigen Kriegs. www.projekt-gutenberg.org.