Не хиршем единым…

Эту заметку я начал писать в аэропорту американского Сент-Луиса, после Международного рабочего совещания в Миссурийском ботаническом саду. Тема его была амбициозна – создание «Онлайновой флоры мира» (World flora online). Но не об этом сейчас речь. Я о другом, всё о том же… Об импакт-факторах, индексе Хирша и тому подобных показателях. Потому что на упомянутом совещании (с чего бы это!) зашла речь и об этих показателях.

В последнее время публикуется немало аналитических обзоров о состоянии российской науки и ее месте в науке мировой. Выводы делаются разные, но за основу обычно принимаются данные популярных наукометрических систем Web of Science и Scopus. Предполагается, что они максимально полно отражают продукцию мирового научного сообщества, а их показатели (импакт-факторы, индексы цитирований и т.п.) достаточно универсальны, чтобы на их основании делать далеко идущие выводы и принимать кардинальные решения. Так ли это?

Моя специальность – систематика растений. Основная задача систематика – исследовать разнообразие конкретного таксона (семейства, рода) на определенной территории, а лучше – в полном объеме. Результаты, как и положено, отражаются в статьях. Но не только. Важнейший продукт деятельности систематика – монография таксона (или региональный обзор) – большая публикация, как правило книга, которая может быть делом всей жизни ученого.

Мне неоднократно приходилось принимать участие в различных международных совещаниях и заседаниях рабочих групп. И я ни разу не услышал от коллег-систематиков (как растений, так и животных) что-нибудь позитивное о системе оценок, построенной на импакт-факторах и индексах цитирования, хотя всем с ней приходится считаться. В лучшем случае эта система воспринимается как неизбежное зло (что-то вроде похода нашего ученого в райком перед зарубежной поездкой при советской власти), в худшем – бывает удостоена почти нецензурных выражений.

Отмечу сразу: я полностью признаю необходимость публиковаться в «приличных» журналах, категорически против захватившего нашу науку «тезисописания» (тезисы сейчас часто называют «материалами конференций», но суть от этого обычно не меняется) и являюсь горячим сторонником перехода российской науки преимущественно на английский язык публикаций. В то же время для меня очевидно, что оценка деятельности систематика только по публикациям в «импактных» журналах и величине индекса Хирша нанесет весьма серьезный вред нашей науке. Вижу опасность и в том, что «современную науку» все больше и больше стремятся ограничить только тем, что отражено в Web of Science, Scopus и т.п.

Систематика имеет ряд особенностей. В ней сохраняют научную актуальность (по крайней мере в отношении вопросов номенклатуры) все публикации, появившиеся с середины XVIII века. А публикации 10-15-летней давности для нас являются сравнительно свежими. Из этого можно понять, что сам принцип подсчета импакт-фактора ставит журналы по систематике в заведомо проигрышное положение по сравнению, скажем, с биоинформатикой.

Для примера взял свою статью (в соавторстве с зарубежными коллегами), появившуюся в журнале, реферируемом Web of Science. В ней 19 ссылок, временной диапазон – 1879-2011 годы. Только две из них прореферированы в той же Web of Science.

Вряд ли подлежит сомнению, что выявление полного разнообразия организмов – важнейшая научная задача. Соответственно, публикации, содержащие описания новых таксонов, крайне важны. Однако на такие публикации, как правило, отсутствуют немедленные ссылки, за исключением случаев, когда коллега опубликовал очевидную глупость. Если описанный мною вид принимает другой систематик, он приведет ссылку только в так называемом номенклатурном абзаце, а первоисточник не попадет в список литературы.

Естественно, что импакт-факторы таксономических журналов невысоки и обычно не превышают 2.5, а нередко и не дотягивают до 2. Если прямо следовать наиболее ретивым поклонникам импакт-фактора, то систематику надо вообще закрыть, а соответствующие институты разогнать. Хранящиеся в них ценнейшие научные коллекции, надо, очевидно, отдать школьникам (говорят, это предлагал Н. С. Хрущев, рассерженный на «непослушных» ботаников и зоологов, ополчившихся против Т. Д. Лысенко).

Вызывает удивление и отбор журналов для популярных библиоме-трических систем. Можно понять отсутствие многих наших русскоязычных журналов, хотя и тут логика не очевидна: Web of Science, например, реферирует «Микологию и фитопатологию», но игнорирует «Ботанический журнал», хотя уровень обоих журналов кардинально не различается. Но за пределами Web of Science остались такие авторитетные международные издания по систематике как KewBulletin, Feddes Repertorium, Taiwania, Edinburgh Journal of Botany, Willdenowia и др. Scopus несколько более лоялен и у него набор журналов по систематике больше, – но эта система не рассчитывает импакт-фактор.

На совещаниях, организованных в рамках проекта «Европейский распределенный институт систематики» (European distributed institute of taxonomy – EDIT), в котором наш институт принимал участие, приводились следующие факты: около 60 % описаний новых видов морских беспозвоночных публикуется в журналах без импакт-фактора, примерно такая же ситуация с новыми видами насекомых. По растениям подсчеты не проводились, но показатели должны быть близки. Надо также иметь в виду, что значительная часть статей по систематике публикуется в ежегодниках, которые Web of Science и Scopus вообще игнорируют как вид научных изданий.

Несколько слов о таксономических монографиях, число которых в последнее время неуклонно снижается, хотя, казалось бы, ситуация должна быть обратной: наличие многочисленных интернет-ресурсов снимает многие ранее существовавшие препятствия: (доступ к классической литературе, важнейшим коллекциям и т.п.). На специальном семинаре, состоявшемся в этом году в Словакии, в числе причин такой ситуации (в числе прочих) называлась и система оценок, построенная на все тех же импакт-факторах и цитированиях. К сожалению, ни одна из наукометрических систем цитируемость монографий, насколько мне известно, не учитывает.

Мировая наука все больше оказывается разделенной на «им-пактную» и «неимпактную» части, причем подразумевается, что последняя явно «второй свежести». С моей точки зрения, это тревожная тенденция. Будет очень плохо, если общество и лиц, принимающих решения, убедят в том, что всё, не вписывающееся в прокрустово ложе двухтрех показателей, не является наукой и должно поскорее исчезнуть.

Дмитрий Гельтман,
зам. директора Ботанического института им. В.Л. Комарова РАН