Александр Буфетов 1, профессор РАН, вед. науч. сотр. лаборатории алгебры и теории чисел ИППИ РАН, также побеседовал с Алексеем Огнёвым.
— Ваши впечатления от встречи с несостоявшимся и. о. директора ИППИ?
— Максим Валерьевич Фёдоров вел себя исключительно благожелательно, очень сдержанно. Было заметно, что он настроен на снижение напряжения в институте. Но возникало ощущение, что Фёдорову не хватает конкретных сведений об институте. Представим себе, что меня назначили директором Вагановской балетной академии, и я пришел туда знакомиться с коллективом — такое впечатление и оставило выступление Максима Валериевича на конференции научных работников ИППИ 1 августа.
— Это правда, что Андрей Соболевский «угробил институт»?
— На полях этой конференции научных работников я приватно, с глазу на глаз, поговорил с несколькими из молодых сотрудников института — с теми, кто работает на ставку. Все они начинали работать при Александре Петровиче, сейчас им около 30 лет. Ответы сотрудников были созвучны: Андрей Соболевский — очень хороший директор.
— Кулешов был лучше?
— Александр Петрович Кулешов — один из самых харизматичных людей, которых я знаю. Я работал под его началом пять лет. Его авторитет в коллективе был непререкаем, он был любимым, популярным директором. Представим себе, что идет фуршет на пятьсот человек. Заходит Кулешов — и тут же, как-то невольно, все головы поворачиваются в его сторону. Это харизма уровня Рудольфа Нуриева. Конечно, Андрей Николаевич не имеет ни харизмы Кулешова, ни его веса в Академии. Его конфликт с Кулешовым ему мешает.
— А в чем конфликт?
— Понятия не имею. До этого взрыва в конце июля я даже не знал о самом факте конфликта: он не афишировался. Вспоминаю одну очень известную историю. Как-то Наталья Макарова и Рудольф Нуриев вместе танцевали в «Лебедином озере», кажется, в cour d’honneur du Louvre. Макарова выполнила очень смелый прыжок — а Нуриев не стал ее ловить. Потом он говорил, что они не репетировали такого прыжка, а он не нанимался угадывать внезапные желания балерин. Макарова упала и получила перелом. С переломом дотанцевала свою вариацию. Разразился грандиозный скандал. Поклонники обоих стали их мирить. Наталье Макаровой указали, что младшая она, и что извиниться должна она. Она извинилась. У них потом были прекрасные отношения всю жизнь.
— Над чем вы работали в последние годы в институте?
— Я хожу на семинары, в частности, на семинар Добрушинской лаборатории. Парты, доска, мел, чай… Я с большим удовольствием выступаю на нем: в ближайшее время планирую рассказать о моей деятельности по гауссову мультипликативному хаосу. О гауссовом мультипликативном хаосе я недавно писал на страницах ТрВ-Наука 2.
— Семинар в том здании, где грифельная доска Манина и ковер Серпинского… прошу прощения, ковер Добрушина 3?..
— Нет, они висят в том здании, которое как раз снял Соболевский рядом с Институтом Стеклова, а семинары проходят на Большом Каретном.
— Идиотский вопрос: математики могут устроить семинар хоть на скамейке. Зачем им для этого нужен ИППИ? Ради денег?
— Это только так кажется, что семинар можно организовать на скамейке. Семинар — живой организм. За мою уже почти двадцатипятилетнюю карьеру я не видел рождения нового блестящего научного семинара, каким был, по рассказам, например, семинар Гельфанда. Организовать семинар не так-то просто…
Если взять американский университет первого ряда, например Принстон, где я учился, то его математические семинары более формальные и светские, нежели те, что проводятся в ИППИ. Американские семинары — ярмарка тщеславия. Мне еще ни разу не довелось побывать на семинаре в Штатах, хоть сколько-нибудь похожем на семинары в ИППИ.
Еще один пример рабочего, динамичного семинара — семинар Ибрагимова в Санкт-Петербургском отделении Стекловки. Что до Европы, то могу сказать, что в Марселе есть ежемесячный неформальный семинар (groupe de travail Pythéas Fogg), который по духу похож на наши. Успех семинара может быть результатом многолетней работы одного конкретного человека. Московские и петербургские семинары — отдельная традиция: они долгие; руководители занимают активную позицию, перебивают докладчиков. Институт — живой организм, вроде родительского дома у большой семьи, как Ясная Поляна у Толстых.
— Олег Астафьев, специалист по квантовой оптике из Сколтеха, рассказывал мне в интервью 4 для книги «Физически это возможно», что беззубые физические семинары в Великобритании и Японии не идут ни в какое сравнение с живыми семинарами в России…
— Да, однако, при всей японской церемонности, семинары у них рабочие: например, Сисикуры в Киото или Сасамото в Токио.
— Это правда, что в ИППИ «ничего не происходит»? Так сказал Кулешов. «Гостиница почти не занята (и не из тех, кому в делах небурных еще идут почтенные лета), один паук шагает на котурнах…»5 Так?
— ИППИ — живой институт. Эпитет «затхлый» к нашим математическим семинарам, очень динамичным, рабочим, никак не подойдет. Однако математическая жизнь, начиная с 2022 года, изменилась. Во-первых, в связи с эмиграцией, хотя ИППИ и Стекловки она коснулась не очень сильно, в отличие от НИУ ВШЭ. Во-вторых, число «визитеров» уменьшилось, а ИППИ попал под санкции.
— Казалось бы, это не касается математиков, которые переписываются по электронной почте и которым не нужно закупать реактивы?
— Тут дело в оказываемом на русских математиков давлении. Для меня было большим шоком то, насколько математика оказалась политизированной.
— Вы говорите об отмене Международного математического конгресса? Но его просто не могли не отменить…
— Конгресс — светское мероприятие. Его математическое содержание невелико. Важная проблема — затруднения с журналами. В частности, Соболевский должен взять на себя обязанности главного редактора «Проблем передачи информации», основного научного журнала ИППИ 6, однако возникли какие-то затруднения — но я не знаю подробностей.
У журнала «Проблемы передачи информации» богатая история и его обязательно нужно сохранить. Если жертвой конфликта падет журнал института, то это будет большая беда.
— А что можете сказать по поводу анабиоза, протухания, геронтократии и понижения публикационной активности в ИППИ? Кого рекрутировали в институт в последние годы?
— В нашу лабораторию в последние годы пришло несколько молодых сотрудников: Никита Анатольевич Шульга — теоретико-числовик, школа Николая Германовича Мощевитина; Даниил Дмитриевич Рогозин — логик, школа Валентина Борисовича Шехтмана; Егор Александрович Морозов — геометр, ученик Алексея Владимировича Пенского; Николай Владимирович Богачев из школы Винберга — замечательный молодой математик, с широкими интересами, участник семинара, который Григорий Иосифович Ольшанский и я уже больше десяти лет ведем в Институте Стеклова… Николай Владимирович сейчас в Торонто, но мы все надеемся, что он скоро вернется.
Немного раньше, еще при Кулешове, пришел Алексей Владимирович Петухов (тоже школа Эрнеста Борисовича Винберга). Кроме того, в ИППИ работают Дмитрий Радиславович Гайфулин (тоже школа Мощевитина), Александр Юрьевич Перепечко (алгебраический геометр знаменитой школы Исковских; если не ошибаюсь, ученик Юрия Геннадьевича Прохорова).
— Что будет дальше?
— Я надеюсь на то, что этот конфликт закончится миром как можно скорее, а стороны найдут компромисс. Хотя нынешний директор Соболевский не обладает ни харизмой, ни аппаратным весом своего предшественника, директора Кулешова, отзывы говорят за себя: Андрея Николаевича любят сотрудники.
Конфликт причиняет мне большую боль. Хочется верить, что стороны приложат все усилия, чтобы разрешить проблему с наименьшим количеством потерь. Я же, как Максимилиан Волошин, герой моего очерка на страницах ТрВ-Наука, «молюсь за тех и за других» 7.
1 iitp.ru/upload/content/277/bufetovCV.pdf
2 trv-science.ru/kolmogorov-i-multiplikativnye-kaskady
4 «Русский физический семинар — это особое явление в мировой науке. Участники допытываются до истины, задают каверзные вопросы, но не для того, чтобы завалить докладчика, а чтобы понять суть. Если доклад интересный, семинар превращается в бурную научную дискуссию. (По крайней мере, так было в сильных институтах Академии наук, где я работал.) Те семинары в Японии и в Англии, где я участвовал, на мой взгляд, достаточно беззубые, формальные. Коллеги просто заслушивают доклады и расходятся». trv-science.ru/astafiev-skoltech/
5 Михаил Айзенберг. Скажешь зима.
7 trv-science.ru/vremya-maximiliana-voloshina
«Андрей Соболевский сумел сделать ИППИ драйвером развития современной русистики»
(4 оценок, среднее: 4,25 из 5)
Загрузка...