Чем бесконтрольная агрохимия грозит животным и людям

Данные, на основе которых сделана эта публикация, получены с помощью самых разных и даже неожиданных методов: пришлось тщательно обследовать пешим ходом десятки километров местности с собаками и без них в самых разных погодных условиях, в некоторых случаях проводить контроль следов с автомашины, обращаться в районные и краевые ветеринарные станции, добиваться срочной легальной доставки биоматериалов мертвого зверья за полторы тысячи километров, получая их в полиции, организовывать комиссии для вскрытий, подготовки протоколов и сдачи проб для химических исследований. Всё это делали самые разные люди зачастую помимо своих прямых обязанностей, государственных заданий, просто «по дружбе». Над публикациями работать было не только интересно, но и довольно сложно: рецензенты также активно включались в работу (рекорд — 73 замечания/вопроса), многое оказалось довольно неожиданным. Пользуясь случаем, автор хотела бы еще раз всех поблагодарить.

Современная сельскохозяйственная индустрия позволила избавиться от недостатка продовольствия и просто от голода. Ее неотъемлемой частью являются химические препараты: в Государственном каталоге пестицидов и агрохимикатов перечень разрешенных занимает девятьсот страниц (сплошной нумерации по названиям нет).

Выбор диктует соотношение цен и массовых стереотипов, внедряемых производителями. Списки допустимого обновляют ежегодно, но этого недостаточно. В Госкаталоге не приведены химические наименования, ПДК действующих веществ, сроки распада — производители применяют коммерческие названия, а пользователи теоретически должны искать сведения в противоречивых аннотациях. Взаимодействие и накопление большинства препаратов не учитывается, а их воздействие на фауну недостаточно изучено. Между тем препараты находятся в открытой продаже. Считается, что до человека они не доходят, а наивные полагают, что они безвредны для людей..

В борьбе за урожай люди давно начали применять токсические вещества для уничтожения животных, поедающих посевы и зерно. Мы коснемся влияния на фауну признанных токсикантов — родентицидов — препаратов для уничтожения грызунов. Нормы их расхода указывают на нору или на гектар, т. е. крайне приблизительно, без учета реальных природных условий. Остальные животные, на которых они могут влиять, называются нецелевыми объектами. Это млекопитающие, птицы, рептилии, амфибии, рыбы и, конечно, мы с вами.

По существующей традиции в лучшем случае оценивают воздействие чистых веществ при поедании и всасывании в кишечнике, тогда как накопление остается вне поля зрения, как и воздействие при вдыхании. К сожалению, именно при вдыхании (так называемое интраназальное поступление) токсикант поступает прямо в дыхательную систему и даже в нервную (минуя гематоэнцефалический барьер). Аналогия эффективности поступления через нос — дорожки кокса. Принято считать, что «интраназальное применение… является перспективной областью… может быть использовано в клинической медицине»¹.

До конца ХХ века наиболее распространенными родентицидами в нашей стране были быстродействующие препараты — фосфиды (цинка, магния, алюминия). При смачивании и разложении препарата выделяется высокотоксичный фосфин, приводящий к быстрой гибели объекта. В последние полвека распространились антикоагулянты, нарушающие свертываемость крови, — первого поколения (варфарины) и второго (суперварфарины). Они действуют медленно, способны накапливаться, влияют на свертываемость крови и на структуру сосудов и, в отличие от фосфидов, не обладают выраженным вкусом и запахом, распознать их сложно. Гибель объекта отложена, немедленной смерти, оскорбляющей чувства наблюдателя, не происходит. Нередка кумуляция, существует и реализована возможность отравления при поедании погибшего зверька или птицы.

Это привело к расширению списка представителей нецелевых видов на порядки за счет нетравоядных. Погибают те, кто поедает отравленных, — другие участники пищевых цепей, что не описано в правилах и не учитывается в практике.

Рекомендованы готовые приманки (в виде восковых брикетов), в реальности в сельском хозяйстве применяют порошки — это существенно дешевле. Их разводят водой и обрабатывают зерно, которое потом рассыпают с самодельных устройств в полях. Такие порошки и взвеси могут попадать через дыхательную систему — прежде всего тем, кто их готовит. Потом — при промывке техники в естественных водоемах. Ну а животные получают отраву, переворачивая травинки и зернышки — звери и птицы не едят всё подряд, как смузи, а перебирают, копаются, «как курица лапой». В результате растет список нецелевых видов и величина сопутствующего ущерба.

Принято считать, что зоной применения химии являются агроценозы — искусственные экосистемы, созданные человеком, или, попросту, возделываемые поля. Кстати, на них не распространяется действие всяческих ограничений применения агрохимии, в СанПиНах они просто не упомянуты. Не существует физической границы агроценозов и «естественных» территорий, и звери и птицы используют, конечно, весь комплекс. Поэтому происходящее в агроценозах прямо воздействует на экосистемы прилежащих территорий. Получив дозу отравы, зверье гибнет, чаще в ближайших островках леса или посадках.

Как уже говорилось, современные усовершенствованные токсиканты не ведут к немедленной смерти, есть время умирать. Например, в 2020 году в Краснодаре на маршруте в 7 км по лесополосе было собрано 3070 тушек одиннадцати видов зверей и птиц. И только три вида из одиннадцати являются исключительно травоядными: прочие не едят зерно и получают отраву по цепям питания. Результаты химического анализа тканей павших птиц показали наличие современного родентицида (бромадиолона) в пробах птиц в очень низких дозах. Но их оказалось достаточно. В полевке из желудка совы содержание токсиканта также «условно низкое», но в 2–10 раз превышает его количество в тканях птиц².

Еще одним фактором, расширяющим сферу реального применения токсикантов, является изменение структуры и площади посевного клина (доля распахиваемых земель за двадцать лет сильно возросла). Современная техника позволила распахивать неудобья — зоны естественной растительности вдоль лесополос, по склонам оврагов и водоемов. Ранее они служили хоть какой-то буферной зоной, замедлявшей смыв агрохимии с полей, что также обеспечивало частичный распад и, конечно, снижало концентрацию. Сейчас зоны водосбора лишились естественных фильтров, хоть отчасти задерживавших и замедлявших поступление агрохимии в водоемы. Это усилилось сменой состава культур — масличные и зерновые вытеснили поля многолетних кормовых и луговины-выпасы, ранее создававшие реальные буферные зоны между полями с интенсивной обработкой и водоемами. Путь поступления препаратов в водные ресурсы сокращен. Получается, что смесь агрохимии прямо смывается в воду — естественные фильтры (растительность и дистанция) убраны. И современные родентициды обнаружены в литоралях — дошли и туда. Таким образом, смесь ядов присутствует и в воде, в которой живут рыбы и которую пьют люди. Разумеется, цепь отравлений захватывает водоплавающих птиц — например, в 2022 году были собраны несколько сотен уток разных видов и хищных птиц в Ставрополье (описано в статье «Делай что должно»³). Дикие утки и гуси-лебеди не ходят по полям, не собирают отравленное зерно, но временами гибнут массово. Гибнут там, где обработанные поля почти доходят до водоемов (несколько десятков метров), становящихся могильниками…

В нашей стране зарегистрированы факты массовой гибели животных и птиц в полях, приуроченные ко времени обработки полей от грызунов, — периодам плюсовой температуры осенью и в начале зимы. Однако в это время растительность не позволяет заметить тушки некрупных животных, поэтому данные неполны. Основное внимание привлекает гибель зверей и птиц, относящихся к видам наиболее крупным и/или краснокнижным — журавлей, дроф, иногда зайцев-русаков. Гибель некрупных животных фактически не регистрируют, так как обнаружить их тушки трудно, трупы мелких куньих заметить практически невозможно. При обследовании неудобий нам помогали собаки. Редко, но всё же упоминают хищных птиц и лисиц. Анализ зарегистрированных случаев гибели животных и птиц позволяет утверждать, что происходит отравление незерноядных птиц. Зарегистрированы отравление и гибель существенно более малочисленных животных — консументов второго порядка (хищники). Препарат передается по пищевым цепям. Человек — тоже консумент второго порядка…

Но токсикологические исследования проводят крайне редко — нам известны только две такие работы. Это связано со сложностью проведения анализа и трудностями своевременной доставки проб — а при хранении или пересылке без заморозки действующее вещество разрушается.

Вскрытия² показали, что у птиц, как и у зайцев-русаков, присутствуют макропатологические нарушения, т. е. частичное определение возможно в районных ветеринарных станциях. Состав нарушений варьирует, но есть общее — они локализованы в:

8/8 — системе кровообращения и гемостаза;
8/8 — дыхательной системе;
7/8 — костных и мышечных тканях;
3/8 — пищеварительной системе;
2/8 — тканях головного мозга.

У всех представлено поражение дыхательной системы. Но расчет летальной дозы производится на основании кишечного действия — т. е. способ отравления «при вдыхании» не упомянут.

Эта проблема существует во всем мире, у зверей и людей. На юге Европы установлено присутствие этих веществ в тканях более чем 2/3 диких хищных млекопитающих, погибающих от разных причин. Отравления людей описаны многократно и на всех континентах; сообщения появляются систематически. В некоторых регионах Азии отмечено широкое использование суперварфаринов для самоубийства, в Северной Америке — десятки тысяч случаев нечаянных сублетальных отравлений, у нас в 2019 году произошло массовое (80 установленных пациентов) отравление подсолнечным маслом (было приготовлено из семечек, обработанных «от мышей»). Попытка использовать домашних любимцев-собак как индикаторов опасности для человека провалилась: они гибнут при меньших дозах отравы, чем человек.

«Хозяйке на заметку»: клинические проявления токсичности суперварфарина включают гематурию, носовое кровотечение, кровотечение из десен, эхкимоз, кровохарканье, меноррагию, гемоперитонеум, диффузное альвеолярное кровотечение, спонтанный гемоторакс, кровавую рвоту и субарахноидальное кровоизлияние. При этом нужно учитывать, что при констатации этих симптомов исследование на содержание токсикантов не является обязательным. Но я не нашла работ, изучающих долговременное влияние сублетальных доз на системы кровообращения и гемостаза у человека…

Сравнительный анализ показывает, что не остро действующие современные препараты — антикоагулянты, особенно второго поколения, — в практике применения гораздо опаснее. Присутствие сублетальных доз суперварфаринов носит массовый характер у животных и абсолютно игнорируется у человека. Современная медицинская классификация болезней основана на знании токсиканта, поэтому отравления агрохимией прямо не входят в медстатистику (МКБ-10) и рассматриваются исключительно как случайные события.

Изучение практики применения и результатов исследований показывает существование угрозы биологической безопасности в области, сочетающей воздействие химических и биологических факторов. Остро необходимы системные междисциплинарные исследования для разработки и внедрения программ контроля и защиты от действия ядов не только естественных биологических систем, но и человеческого населения.

Анна Шубкина, канд. биол. наук,
ст. науч. сотр. лаборатории поведения и поведенческой экологии млекопитающих
Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН

¹ clinvest.ru/jour/article/view/250

² Ерофеева Е. В., Суркова Ю. Е., Шубкина А. В. Родентициды и гибель диких животных // Успехи современной биологии, 2021, том 141, № 5, с. 496–507.
Ерофеева Е. В., Суркова Ю. Е., Шубкина А. В. Современные родентициды и нецелевые виды // Поволжский экологический журнал. 2023. № 2. С. 148–178.

³ Шубкина А. Делай что должно // Охота и рыбалка. XXI век. № 3 (251), март 2024 года.