РАН versus МОН: новый виток отношений?

Уже вторые выборы президента Российской Академии наук происходят на фоне затяжного конфликта Академии с правительством. Мы представляем точку зрения «снизу, из середины», выражаемую двумя сопредседателями Общества научных работников — Андреем Цатуряном и Александром Фрадковым и бывшим сопредседателем Борисом Штерном.

Борис Штерн
Борис Штерн

Б.Ш. Противостояние Академии наук и министра Ливанова — одна из серьезнейших проблем, которые получит в наследство новый президент РАН. Напомню: Ливанов считает, что РАН — малоэффективная структура и следует постепенно передать институты РАН в университеты. По крайней мере, именно так он выступал еще до назначения на пост министра. Не знаю, может быть его точка зрения эволюционировала, но недавно он повторил свой тезис о неэффективности РАН, чем вызвал гневный демарш академиков. В чем не прав и в чем прав Ливанов? Правильную ли стратегию защиты избрали академики?

А.Ц. Я не работаю в РАН, поэтому сужу со стороны. Мне кажется, что в споре Ливанова и ПРАН лукавят обе стороны.

Андрей Цатурян
Андрей Цатурян

Конечно, Президиум РАН стремится говорить не только от имени членов Академии, что с натяжкой можно было бы понять — они этот ПРАН и избрали, — но и от имени десятков тысяч научных сотрудников Академии, которые их на это не уполномочили. Конечно, говоря о защите автономии РАН, академики в значительной степени защищают и закрепляют свою безответственность и исключительность. Конечно, дух затхлости и в Академии процветает, а каждые выборы и распределение финансирования многих (хотя совсем не всех) ПРАНовских программ дают нам новые примеры коррупции, непотизма и беспринципности. Тут Ливанов в своей критике во многом прав.

С другой стороны, стремление перенести науку в университеты, как это имеет место во многих развитых и догоняющих странах, требует прежде всего, чтобы в этих университетах был сколько-нибудь высокий уровень академической свободы; чтобы в университетах, названных исследовательскими, кроме массовых бесконтрольных и откатных закупок оборудования, были созданы инфраструктура и обстановка, хотя бы отдаленно напоминающая обстановку даже не в американских, но хотя бы в китайских или бразильских университетах. Сюда, безусловно, входит достойная оплата труда профессоров, преподавателей и исследователей, хотя этого совсем не достаточно.

Главная беда всей российской науки, хоть РАНовской, хоть университетской, — чудовищный феодализм, почти кастовая вертикаль, отсутствие конкуренции. В желании самостоятельно и бесконтрольно распределять средства и проводить кадровые назначения, минуя систему независимого рецензирования peer-review, сходятся многие руководители Академии, ректоры, деканы и чиновники МОН, тут они едины и готовы стоять насмерть. При этом оказывается, что в некоторых институтах РАН атмосфера куда более здоровая, чем в ведущих вузах страны. Профессор Константин Северинов, вернувшись из США в Россию, не пошел работать в свою alma mater, МГУ, потому что там хуже, чем в Академии, которую он столь ярко, и во многом справедливо, обличает изнутри.

Б.Ш. Я бы добавил, что по степени феодализма РАН, по крайней мере в лице ее сильных институтов, существенно уступает не только большинству университетов, но и в особенности Курчатовскому институту, который выстраивается как некая альтернатива Академии наук. Чтобы убедиться в этом, достаточно поговорить с сотрудниками ИТЭФ, да и самого центрального «Курчатника». Если в РАН феодализм смягчен научными традициями, имеющими большую историю, то в «Курчатнике» он принимает махровые азиатские формы. Наверное, Ливанов и другие отчасти правы, говоря об архаичности и неэффективности РАН. Правы, если иметь в виду мировой уровень. Но добавлю к сказанному Андреем: в России РАН выглядит лучше других форм организации науки— академики тоже правы, когда указывают на то, что 55 тысяч научных сотрудников РАН выдают больше половины российских статей и больше 60% их цитирований. Боюсь, что осуществи Ливанов свои идеи административными мерами, мы бы лишились и того, что имеем. Понятно, что он хочет сделать как в цивилизованном мире, но, по-моему, уделяет недостаточное внимание сложившимся «начальным условиям» и специфике места и времени.

А.Ц. Что касается Дмитрия Ливанова, то он, как и многие руководители и рядовые члены РАН, в том числе и кандидаты в президенты Владимир Фортов и Жорес Алферов, вообще-то понимает, как устроена наука в остальном мире (нам пора перестать говорить о развитых странах; Китай, и не только, уже сильно нас обогнал). Поэтому с Ливановым можно разговаривать на одном языке, чего нельзя сказать о многих (хотя и не обо всех) критиках Ливанова и многих из тех, кто может завтра оказаться на его месте. Надо отдавать себе отчет, что очень скоро всё может стать намного хуже и мы увидим такие чудеса мракобесия, которых не только в ХХ, но и в ХIХ веке надо поискать. Другое дело, что Ливанов пока почти ничего не сделал, чтобы завоевать доверие хотя бы немногих оставшихся активно и продуктивно работающих профессоров, преподавателей и научных сотрудников высшей школы, которые, в отличие от сотрудников РАН, находятся в его косвенном подчинении. Если бы он сумел защитить их от произвола, бюрократических бессмысленностей и алчности руководства, если бы он хотя бы попытался обязать руководство вузов установить честные и принятые в мире «правила игры», то, глядишь, нашел бы сторонников не только в университетах, но и среди многих членов РАН и сотрудников академических институтов, которые начали бы переходить в университеты и заставили «чесаться» руководство Академии. Но, к сожалению, такой сценарий не более реалистичен, чем помощь инопланетян. Куда вероятнее продолжение борьбы «панов», от которой у «холопьев» будут трещать чубы, вплоть до полного вымирания облысевших и давно постаревших холопьев. Впрочем, сегодня Фортов в своем интервью заявил о готовности сотрудничать с Ливановым, что можно только приветствовать.

Б.Ш. Это замечательно, поскольку до сих пор РАН в этом конфликте была в состоянии глухой обороны, осажденной крепости. У академиков есть своя правда: действительно, ликвидация РАН как ведомства или даже ее топорная трансформация извне может окончательно угробить нашу науку. Но, что, РАН не нуждается в реформах? Любая критика РАН — это стремление уничтожить Академию, чтобы разграбить ее недвижимость? А именно это обычно слышится в ответ на конкретные претензии к руководству РАН. «Руки прочь и дайте денег», — это что, убедительная позиция?! Менять эту позицию надо было еще лет десять назад. В этом плане перспектива смены руководства РАН (а реальная смена — это всё-таки избрание Фортова) дает надежду, что пациент будет жить. Если бы Фортов победил на прошлых выборах, нынешнее состояние пациента могло бы быть куда лучше.

Александр Фрадков
Александр Фрадков

А.Ф. Академия приблизилась к точке бифуркации. Эпоха президента Осипова уже в прошлом. После долгих колебаний он сделал свой выбор и ушел непобежденным. Кто бы ни стал новым президентом РАН, важно, что это будет новое лицо на этом посту. А, значит, можно начать всё заново, обнулив начальные условия. Особенно это важно в отношениях с правительством, и в первую очередь с Минобрнауки. Многие помнят, сколько обидных слов было сказано с обеих сторон, и, казалось бы, после этого нельзя и руки подать друг другу.

Однако сейчас судьба дает исторический шанс забыть все старые обиды и начать с чистого листа. Я верю, что это возможно, хотя это будет, пожалуй, главный вызов для нового президента. Почти десяток лет мы с опаской и настороженностью следили за фехтовальным поединком МОН и ПРАН. Но теперь пришло другое время. Теперь надо идти на компромиссы и договариваться, потому что это, очевидно, будет служить интересам сотрудников РАН, интересам всех научных работников России, для которых президент РАН всегда — главный ученый страны. Я верю, что это возможно еще и потому, что Жорес Алферов, Дмитрий Ливанов и Владимир Фортов — физики. Они знают, что такое настоящая мировая наука и могут говорить на одном языке. Я надеюсь, что и министр Ливанов учтет невозможность резких шагов, ведущих к ломке работающих механизмов, и пройдет свою часть пути навстречу Академии.

Б.Ш. А кто из вышеперечисленных, по-вашему, лучше проведет партию со стороны Академии?

А.Ф. На мой взгляд, лучшим выбором для Академии был бы Фортов: он не делал резких заявлений о непримиримости своей позиции, а, наоборот, выражал готовность договариваться с МОН. В опубликованной программе Фортова для меня важнее всего признание того, что важные решения в Академии не могут приниматься без учета мнения научных сотрудников, и в первую очередь корпуса докторов наук РАН. Для запуска механизма такого принятия решений предлагается введение новой позиции — «профессор РАН». Это давно обсуждавшееся предложение, и хочется надеяться на его скорейшую реализацию.

Важно для меня и то, что выбор Фортова поддержит большинство научного сообщества. В проводящемся на сайте Общества научных работников опросе Фортова поддерживает более 80% голосующих. Такие же результаты были зафиксированы и в 2008 году, когда за Фортова проголосовало около 85% из 160 проголосовавших на сайте Scientific.ru.

Рис. М. Смагина
Рис. М. Смагина

Таким образом, впервые за много лет в Академии может сложиться уникальная ситуация, когда мнения «верхов» и «низов» совпадают. В такой ситуации выбранный президент получит реальный шанс сплотить Академию и сделать ее существенно сильнее. Я надеюсь, что члены РАН проникнутся чувством ответственности и не упустят этого исторического шанса 29 мая.

Б.Ш. Вернемся к другой стороне конфликта, к Ливанову. У него есть очевидные недостатки: школярская прямолинейность в попытках реализовать мировой опыт в нашей среде и отсутствие дипломатического чутья. Не надо без нужды злить оппонентов, тем более таких, чей авторитет и общественный статус выше твоего. Но у него же есть и достоинства, одно из которых — возможность общаться с ним на одном языке — Андрей уже назвал. Я бы еще добавил адекватную мотивацию: видно, что человек пытается сделать дело, а не урвать себе побольше. И видно, что рискует при этом. Даже если он понимает дело не так, как ты, это заслуживает уважения, особенно на нынешнем фоне. Итак, давайте ответим на вопрос: присоединяем ли мы свои голоса к обширному разношерстному хору, требующему отставки Ливанова?

А.Ф. Да, сейчас про отставку Ливанова кто только ни говорит…. Ученые относятся к этому по-разному. Цитирую форум ОНР: «Если Бурматов за отставку Ливанова, то я — против!». Лично я (как и В.В. Путин) считаю, что Ливанову надо дать еще поработать, чтобы реализовать задуманные проекты, некоторые из которых, как например, «1000 лабораторий», могут оказаться весьма успешными. На него обижены многие преподаватели и научные сотрудники. Но посмотрите: когда он говорит, что лишь меньшинство российских научных работников конкурентоспособно на мировом уровне, разве он не прав? То же и с другими его обидными максимами. Давайте введем мораторий на критику МОН и РАН хотя бы на полгода. А новому президенту РАН эти полгода будет совсем не до того: надо думать о выполнении своей программы и предвыборных обещаний.

А.Ц. На сайте ОНР сейчас идет голосование о необходимости перехода ОНР в оппозицию к Ливанову. Голоса «за» и «против» разделились примерно поровну. При этом даже наиболее жесткие критики Ливанова из числа членов и посетителей сайта ОНР не призывают к его немедленной отставке и не требуют, чтобы члены ОНР, входящие в структуры, созданные при МОН, ушли из них, хлопнув дверью, как вышли из Общественного совета кандидаты в президенты РАН Ж.И. Алферов и В.Е. Фортов. Хотя многие ученые и преподаватели очень злы на Ливанова, далеко не все они готовы присоединиться к толпе, требующей его увольнения, не желая оказаться в одной компании со слишком одиозными персонажами.

Б.Ш. Я определенно готов выступать в защиту Ливанова и уже выступил в интервью «Дождю». Перефразируя высказывание Андрея, я вижу в нем человека своей цивилизации и той же мотивации. Многие из тех, кто требует его отставки, — это явно другая цивилизация — гунны или скифы, условно говоря. Поэтому, рискуя навлечь на себя гнев многих знакомых, повторяю: по крайней мере до тех пор, пока не станет очевидно, что он упорствует в своих ошибках, я готов его поддерживать в силу своих скромных возможностей. После того, как он поддержал волонтеров, начавших массово выявлять плагиат в диссертациях чиновников, моя готовность окрепла.

P.S. В заключение участники с сожалением констатировали, что в дискуссии отсутствовала острота. Видимо, это неизбежно, когда дискутируют единомышленники. Однако есть ощущение, что на нас обрушится гнев многих коллег и остроты будет хоть отбавляй.

Общество научных работников образовано в феврале 2012 года, сейчас в ОНР (http://onr-russia.ru) около 360 членов, среди которых около 170 докторов наук и 150 кандидатов наук, представляющих исследовательские организации из разных областей естественных, технических и общественных наук, а также вузы.

Александр Фрадков, докт. техн. наук, зав. лаб. Института проблем машиноведения РАН 

Андрей Цатурян, докт. физ-мат. наук, ведущий научный сотрудник НИИ механики при МГУ 

Борис Штерн, докт. физ.-мат. наук, ведущий научный сотрудник Института ядерных исследований РАН, главный редактор ТрВ-Наука

Подписаться
Уведомление о
guest

91 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
Александр Пухов
Александр Пухов
11 года (лет) назад

По естественно-научным специальностям WoS видит все стоящие российские журналы.
Какой резон делать работу и посылать ее черти куда где ее никто не найдет?
В МГУ некоторые дисс советы отказываются принимать кандидатские с публикациями не из WoS.

По гуманитарным наукам конечно нет. Они живут своей жизнью.

1 8 9 10
Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (Пока оценок нет)
Загрузка...