«Время — это испытанье»: подводим итоги года

По традиции подводим итоги года. Вопросы от редакции:
1. Какие события/публикации уходящего года в вашей области науки представляются вам наиболее важными?
2. Над чем вы работали в этом году? Над чем планируете работать в следующем?
3. Катастрофы продолжаются, но задач не становится меньше. В чем ваше лекарство от уныния и отчаяния?

Владимир Сурдин, ст. науч. сотр. ГАИШ МГУ, доцент физического факультета МГУ, лауреат премии «Просветитель»:

1. Этим летом состоялось большое научное открытие, которое осталось почему-то почти незамеченным. Это открытие гравитационно-волнового фона Вселенной. Такие важные события в науке о Вселенной случаются редко, в лучшем случае — раз в десятилетие.

Особенно приятно, что метод обнаружения этих очень длинных гравитационных волн предложил сотрудник нашего института Михаил Сажин. В 1978 году, еще будучи аспирантом, он показал, что заметить эти волны можно, наблюдая за моментами прихода импульсов от нейтронных звезд — радиопульсаров.

Несколько групп радиоастрономов на лучших антеннах по всему миру 15 лет регистрировали моменты прихода сигналов — и летом 2023 года заявили об открытии ¹.

Теперь нужно выяснить, каковы источники этих гравитационных волн. Возможно, их излучают сверхмассивные двойные черные дыры в ядрах далеких галактик. Но не исключено, что это эхо первых мгновений жизни нашей Вселенной.

Очень жалко, что Михаил Сажин не дожил нескольких месяцев до объявления об этом открытии. Ему было бы очень приятно узнать, что его метод сработал и принес такой важный результат.

Мне тоже грустно от этой мысли, поскольку с Мишей мы дружили с детства, вместе учились и работали в МГУ и даже как-то раз описали этот и другие подобные методы в популярной статье ².

2. Я сосредоточился на преподавании: читаю лекции в МГУ, НГУ и Физтехе. Поскольку астрономию как отдельный предмет вновь изгнали из средней школы, мы с коллегами из Физтеха и МГУ подготовили для школьников новый учебник физики и астрономии. Я выпустил несколько новых изданий своих прежних книг и одну новую: «Астрономия планетных систем» ³.

Продолжил работу над онлайн-курсами для взрослых и детей: «Телескоп своими руками» ⁴, «Путешествия к планетам» ⁵, «Астрономия для школьников. Продолжение» ⁶.

К тому же прочитал немало публичных лекций, причем не только в России, но и в Казахстане, Грузии и Сербии, где встретил прекрасную аудиторию молодых образованных людей.

В планах на будущий год закончить две новые книги и продолжать преподавать.

3. Задач будет больше, я уверен. Об этом знают все, кто читал отчеты Римского клуба.

А лекарство от уныния и отчаяния я не принимаю, поскольку нет симптомов ни того, ни другого. Источник нашего оптимизма —
это наша любимая работа.

Евгений Кунин, вед. науч. сотр. Национального центра биотехнологической информации Национальных институтов здравоохранения США:

1. Мне как-то не приходят в голову конкретные суперсенсации в моей области, произошедшие в уходящем году. Но в целом, конечно, как пелось в советской песне, «есть у революции начало, нет у революции конца». Я имею в виду революцию, связанную с гигантским прогрессом искусственного интеллекта. По сути, ИИ сейчас применяется во всех работах по извлечению информации из больших массивов данных, а поскольку этот массив данных растет экспоненциально, всё это вместе меняет лицо науки. Впрочем, в области моих прямых интересов настоящих сенсаций, может, и не было, но важные открытия сделаны, конечно. Ну, например, открыли как минимум два новых типа вирусов, о которых никто не подозревал, и это проливает новый свет на эволюцию вирусного мира. Один из этих типов вирусов обнаружили мы с коллегами.

2. Мы, как всегда, работали параллельно над анализом конкретных данных, прежде всего геномных последовательностей, и над теорией эволюции. В плане анализа данных удалось открыть множество новых вирусов и антивирусных защитных систем и что-то про них лучше понять. По-моему, это неплохие работы. Также удалось построить математическую модель эволюции репликаторов, которая как минимум дает почву для дальнейших размышлений о происхождении жизни. Надо всё это развивать; не всегда понятно как, но стараемся.

3. Да, год получился тот еще… Не уверен, что избегать отчаяния всегда удается, но стараемся. Наука, конечно, помогает, но не только. Вот я только что вернулся из Израиля… Да, конечно, трагедия, травма, но люди живут, работают, даже конференции проводят, да и вообще живут: бегают по пляжу, в море плавают, даже по ресторанам ходят… Хотя никто ничего не забывает… Ну вот в этом, видимо, и надежда — не забывать, но продолжать жить.

Александр Мещеряков, японист, профессор Института восточных культур и античности НИУ ВШЭ, лауреат премии «Просветитель»:

Лично для меня этот год был рабочим и плодотворным. Не покладая рук, я сочинял для «Троицкого варианта» 16-ю страницу ⁷. Припахал и жену, которая выступила в непривычной для нее роли фотомодели («Про пишущие машинки и их машинисток» ⁸). Не забыл и про опытную фотомодель — кошку Нюшу («Про издательства и их редакторов» ⁹). Спасибо всем, кому они понравились.

Кроме того, издательство «Лингвистика» выпустило две моих книги.

Первая — это «Безымянная Япония: демографическое, историческое и человеческое измерение». Об этой книге я уже рассказывал в «Троицком варианте» год назад, а весной газета опубликовала фрагмент «Япония в преддверии тоталитаризма» ¹⁰. Подчеркну только еще раз важность демографической тематики для исторического процесса. Мне кажется, что политики пренебрегают демографией, когда принимают те или иные «судьбоносные» решения. Я вообще-то больше люблю мир, чем войну, но начинать войну на демографическом спаде — дело уж совсем для страны гиблое. И здесь любые меры по поощрению рождаемости выглядят по меньшей мере странно. Даже если эти меры и вызовут некоторое увеличение рождаемости (вообще-то история не знает таких примеров в условиях войны), это приведет к увеличению младенцев-иждивенцев; страна, истощенная войной, довольно долго вынуждена будет их кормить (уж никак не меньше лет пятнадцати, а то и больше), не получая при этом взамен ничего, кроме засранных пеленок и воплей «Дай!». В этом отношении пример Японии весьма поучителен: во время войны правительство приняло грандиозную программу по увеличению рождаемости, но даже законопослушные японцы с треском провалили ее. Конечно, хотелось бы, чтобы мою книгу прочли не только японофилы, но чутье подсказывает, что надежды напрасны.

Вторая книга — это переиздание монографии «Император Мэйдзи и его Япония». В свое время она получила премию «Просветитель», не переиздавалась давно. Там рассказывается про модернизацию Японии в конце XIX — начале ХХ веков. Фоном служит биография императора Мэйдзи, который ничего не решал, но был вынужден подчиниться диктату реформаторов и делать то, что ему было не по его японской душе. Он носил европейскую одежду, скакал на коне, кушал мясо. И всё это только ради того, чтобы европейцы признали Японию «цивилизованной» страной.

Презентация обеих книг прошла на ярмарке Non/fiction. Издатели на сей раз меньше жаловались на плохие продажи, что внушает умеренный оптимизм. А хороших гуманитарных книг издается много. Я сужу об этом по прекрасному сайту «Горький». Жаль только, что не до всех книг доходят глаза.

Сейчас я работаю над переводом автобиографии Фукудзава Юкити (1835–1901). Это японский просветитель, который познакомил японцев со многими западными достижениями. Он был неоднозначным человеком, но вот с чем можно безоговорочно согласиться: он решительно выступал против государственного вмешательства в научные проблемы. Он и посмертное имя выбрал себе соответствующее его жизненному пути: «Высоконравственный человек, обладавший проницательным взглядом, независимостью и самоуважением». Послевоенная Япония пришла к выводу, что японцы поддались обаянию тоталитаризма именно потому, что были лишены независимости и самоуважения. В качестве признания ошибок поместили портрет Фукудзавы на самую крупную денежную купюру.

Что до вопроса об унынии… В православии мне нравятся такие положения: отсутствие догмата о непогрешимости патриарха (в отличие от католического папы) и признание того, что уныние — это грех.

Когда у моей дочери ни с того ни с сего температура вдруг подскочила до сорока, врач задумчиво произнес: «Это, наверное, такое течение болезни». Думаю, что он был прав. Дочь выздоровела.

Я, в частности, историк, и потому мне известно: всё, что имеет начало, имеет и конец. Я это твердо знаю.

Не могу удержаться, чтобы не процитировать Александра Кушнера.

Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.

…

Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время — это испытанье,
Не завидуй никому.

Александр Марков, культуролог, профессор РГГУ:

1. В исследовательской работе трудно себя ограничить книгами последнего года, поэтому назову просто несколько впечатливших меня книг, только что прочитанных. Совсем недавно вышел альбом-мемуар Люси Липпард «Материал: вместо мемуара» (Stuff: Instead of a Memoir). Знаменитая наша современница выступила со строгим отчетом, как стоять при начале новых идей в искусстве и кого благодарить в первую очередь. Сборник «Авраам Анхель: между чудом и соблазном» (Abraham Ángel: Between Wonder and Seduction), посвященный великому юному художнику мексиканского модернизма, открывает новое явление, которое можно назвать скромным, или стыдливым романтизмом — без его присутствия на глубине вдохновения невозможен настоящий авангард. Поразила книга профессора Сорбонны Паоло Тортонезе «По вине романа: литература и мораль» (La faute au roman — Littérature et morale), где он говорит, что кроме мрачного обсуждения и осуждения писателей возможен другой морализм в литературоведении, в духе Аристотеля, говорящего об общих свойствах трагического героя. Здесь морализм — это просто метод исследования миров реальности и воображения.

2. В этом году я выпустил небольшое пособие «Живая ласточка языка», в котором представил социолингвистику как философскую дисциплину. Это не философия языка, а скорее социальная философия и исследование того, как языковые явления требуют иначе мыслить саму проблематику социальной философии. Также выходят две мои монографии. Книга «Государство: что о нем пишут философы» продолжает мои комментаторские труды и представляет политическую теорию как поиск справедливости и равновесия, несмотря на все столкновения интересов. Я попытался создать политологическое соответствие труду Макинтайра «После добродетели». Другая книга, название которой раскрывать не буду, посвящена странному и необычному в мировой философии, запутанным теориям, которые, как я показываю, появились не с Делёзом и не с Харманом, а с самого начала существования философии. Как Барбара Кассен переоткрыла софистику как политическую конструктивную мысль, основанную на социальном воображаемом, так же я попытался переоткрыть и запутанную мысль в истории мировой философии.

На следующий год планов много — в вашей газете мы с Оксаной Штайн точно будем продолжать сериал о механическом и миметическом ¹¹, касаясь всё новых вопросов.

3. Лекарство от уныния и отчаяния только одно — образ театра. Нельзя сказать театру: «Поставьте один спектакль в год, но хороший». Театр входит в историю, когда он ставит десять спектаклей за сезон, и в этом напряжении, соревновании слова и жеста, отдельные спектакли и врываются в будущее, меняя к лучшему общественную жизнь. Так и я работаю над десятью спектаклями одновременно.

Павел Квартальнов, орнитолог, ст. науч. сотр. биологического факультета МГУ:

1. В уходящем году особенно дороги оказались научные достижения, сделанные близкими мне людьми.

В этом году мои коллеги под руководством И. М. Маровой и В. В. Иваницкого, с которыми я работал в Центрально-Черноземном заповеднике под Курском, обнаружили, что многие соловьи там заражены малярийными плазмодиями. Когда изучаешь социальное поведение или пение птиц, обычно не задумываешься, что особенности целой популяции могут быть обусловлены именно распространенной болезнью. По социальному поведению и биологии соловья нам пока не удалось собрать много данных, однако богатство пения, которое можно оценить еще на записях 1970-х годов, курские соловьи заметно утратили. Предстоит еще понять, насколько это связано с малярией и в чем причина высокой зараженности (возможно, дело в ухудшении ситуации на африканских зимовках).

В Палеонтологическом институте прошла предзащита кандидатской диссертации Натальи Волковой, выполненной под руководством Никиты Зеленкова. Работа посвящена фауне птиц миоценовых отложений севера Байкала. Наталье с коллегами удалось описать богатую фауну лесных птиц, где представлены пернатые, обычно воспринимаемые нами как тропические: попугаи, бородастики, трогоны. Находки не только помогают проследить пути миграции этих птиц (Наталья нашла подтверждение тому, что перечисленные птицы заселили Америку именно через Азию), но и дают повод подумать над экологической пластичностью птиц, с которыми я знаком по работе в тропиках Вьетнама, над структурой сообществ птиц миоцена.

2. Помимо научной работы и работы со студентами, я принимал участие в организации ежегодной конференции «Ломоносов» для молодых ученых, а также фестиваля документальных фильмов «Разумный кинематограф». Бросается в глаза, что и на конференции, и на фестивале в этот раз было меньше ярких работ, чем год назад. Сказалось то, что многие участники представляли результаты переломного 2022 года. Однако я вижу, просматривая заявки, сохранение интереса к науке, сохранение высоких стандартов в кинематографе, готовность переходить с проектов, уже невозможных в наше время, к новым идеям и работам. И обсуждения на конференции, и разговоры со зрителями на кинофестивале были живыми и искренними.

3. Никакое уныние невозможно, когда рядом дети. Мои дети находятся в том возрасте, когда они с жадностью открывают для себя этот мир. А кроме детей у меня есть студенты, и благодаря им я получаю непосредственный отклик на всё, что делаю, сохраняю ощущение того, что моя работа осмысленна и необходима.

Алексей Оскольский, Associate Professor of Botany, University of Johannesburg, вед. науч. сотр. Ботанического института им. В. Л. Комарова РАН (Санкт-Петербург):

1. В моей узкой области — анатомии древесины — таким событием стал выпуск журнала IAWA Journal, посвященный памяти выдающегося американского ботаника Шервина Карлквиста (Sherwin Carlquist, 1930–2021). Карлквист был необыкновенно продуктивным исследователем: он сочетал способность генерировать новые (подчас спорные) идеи с очень тщательной проработкой эмпирического материала. Примерно год назад редакция IAWA Journal обратилась к коллегам с предложением осмыслить наследие Карлквиста с точки зрения собственного научного опыта. На выходе получилась замечательная коллекция текстов, обобщающая нынешние достижения и проблемы в изучении строения и развития древесины, ее эволюции, функционирования ее клеток и приспособительного значения ее структурных особенностей¹². Сама подготовка выпуска спровоцировала очень плодотворные (хотя подчас и весьма жесткие) неформальные дискуссии с коллегами из разных стран, что случается — скажем честно — довольно редко. Ими и был отмечен для меня уходящий год. У меня в этом выпуске вышла совместная статья с моим бывшим учеником Камилом Франкевичем из Польши: мы попытались переосмыслить идеи Карлквиста о педоморфозе (сохранении ювинильных черт в зрелом состоянии) в эволюции древесины при переходах от трав к кустарникам и деревьям. Кажется, вышли на кое-что любопытное… Другую мою статью в выпуск не включили, так как мы разошлись с составителем во мнениях по поводу одного места из блаженного Августина одной из работ Карлквиста. Впрочем, она всё равно выйдет в следующем выпуске журнала.

2. В этом году я провел месяц в Университете штата Сан-Пауло в городе Ботукату в Бразилии, где изучал строение коры у местных деревьев. Сейчас совместно с бразильскими коллегами мы пытаемся сравнивать разнообразие структуры коры у деревьев южноафриканских саванн и бразильского серрадо. Идея в том, чтобы нащупать связь между внешним строением коры, ее микроскопической структурой и условиями обитания деревьев. Как ни странно, эта тематика остается малоизученной, главным образом из-за того, что ботаники плохо умеют описывать внешний вид коры. Работы хватает, и я буду ее продолжать в следующем году.

Кроме того, в минувшем году я побывал в Китае после четырехлетнего перерыва, вызванного карантином. Рад был повидать коллег, с которыми продолжал сотрудничать все эти годы в изучении ископаемых древесин, и завязать новые контакты. Одна из интересующих нас проблем связана с прояснением влияния оледенений на растительность и флору тропических регионов Азии. Мы давно изучаем плейстоценовые древесины из местонахождения возле города Маомин в Южном Китае. Их возраст — около 30 тыс. лет, т. е. эти деревья росли незадолго до последнего ледникового максимума (ледника там не было и близко, но климат был более прохладный и сухой, чем сейчас). Благодаря их хорошей сохранности нам иногда удается определить, к какому из современных видов растений они относятся, а значит — пролить свет на историю вида, проследить изменения его ареала в прошлом, иногда и попытаться предсказать, как он будет себя вести при будущих изменениях климата. В этом году у нас вышли подобные статьи про сосну Арманда и китайскую криптокарию, сейчас на выходе работа про один из видов магнолии. Но мы пока не можем объяснить, почему в изучаемой нами палеофлоре присутствуют как явно тропические деревья, так и холодолюбивые виды из умеренных широт. Есть разные гипотезы, и в следующем году мы их будем прорабатывать.

Разумеется, мои научные занятия в следующем году не ограничатся этими темами. Буду изучать, как формируется ствол у суккулентных родственников винограда; идентифицировать древесину из гигантских окаменевших стволов мелового возраста, найденных в Тибете; анализировать корреляции между климатом и структурой древесины у растений Капской флоры; разбираться со строением соцветий у некоторых родственников крушины… Список можно продолжать, и наверняка появятся новые интересные темы.

3. Осознание того, что все мы сейчас на войне. А уныние — это личная капитуляция, которой и желает наш враг.

Алексей Иванов, докт. геол.-мин. наук, профессор РАН, зам. директора по науке Института земной коры СО РАН:

В геологической науке я 30+ лет, а если брать студенчество — почти 35. Что принципиального изменилось за это время? Технология датирования. 35 лет назад радиоизотопное датирование было доступно избранным. Сегодня это массовый анализ. Не все методы и не для каждой задачи, конечно, но по некоторым задачам и некоторым методам доступность примерно такая же, как когда-то силикатный анализ горных пород.

Ну и сразу к итогам года. У себя в институте мы поставили на поток U-Pb датирование циркона при помощи LA-ICPMS. В своих лекциях по геохронологии я его сравниваю с бульдозером. Для U-Pb датирования, ионный зонд — скульптор, ваяющий из скалы произведения искусства, а ID-TIMS — хирург со скальпелем. А LA-ICPMS — бульдозер. Кто сказал, что бульдозер — ненужный инструмент?

Кроме циркона, поставили, можно сказать, на рутинную основу датирование апатита. Мы датируем апатит — и это круто. Правда, в мире передовые работы в этом направлении были сделаны 10+ лет назад. Датировали также титанит и гранат. Гранат — это уже близко к передовым исследованиям, и тут мы подставили плечо делающим ID-TIMS по гранату коллегам из ИГГД РАН, которые собственно вывели это направление на мировой уровень. Хотя технология — что циркон, что апатит, что гранат — всё, в принципе, одно и то же.

Кое-какие усилия сосредотачиваем на создании собственных стандартов для LA-ICPMS и для геохронологии, и для элементного состава. Есть надежды, что в следующем году продвинемся с этим.

Но это всё технологический процесс. А именно наука, где новые знания? Это лежит в применении методов к бескрайним просторам земной поверхности, в частности, Сибири — белого пятна сейчас и в прямом, и в переносном смысле.

Из приятного научно-организационного: именно в этом году сделали отдельную комнату под оптическую микроскопию, там в числе прочего будет микроскоп для подсчета треков в апатите. Это позволит в 2024 году локализовать трековое датирование у нас в институте. Если есть желающие поступить на эту тему в аспирантуру или есть кто-то чуть более продвинутый, чтобы устроиться к нам работать, пишите мне.

Из личного: кажется я решил проблему причины массовых вымираний. Если почему-то статью не примут в одном журнале, уверен, что где-то в приличном месте ее всё равно возьмут. Спойлер: среди кандидатов — падение крупных метеоритов, аномальный вулканизм, и внутренние земные причины типа вариаций СО₂ в атмосфере — все могут быть ответственны за массовые вымирания. Но самые крупные вымирания требуют совпадений по времени всех трех причин; что помельче — двух, совсем слабые — достаточно одной. Ну и не каждая причина приводит к массовому вымиранию. Иногда биосфера переживает внешние катастрофы без серьезных изменений.

Андроник Арутюнов, с.н.с. Института проблем управления РАН, доцент МФТИ:

1. Чего-то особенно exciting не было, идет обычная работа. Впрочем в математике какие-то революционные работы — это редкость.

2. Вытягивал с огромным трудом воз докторской диссертации. И 29-го узнаю, вытянул ли. На самом деле, за последние полтора года я сдвинул свои академические интересы в сторону грубой геометрии¹³, и постепенно погружаюсь в этот новый для себя раздел. Надеюсь, что в следующем году уже начну публиковать свои результаты именно по этой теме. Я довольно много работаю сейчас со своими учениками; в частности нам удалось продвинуться по некоторым сюжетам. К примеру доказали что все дифференцирования в $\ell_p(G)$ алгебрах внутренние для специального класса групп G. Ну и в целом, наука двигается.

3. Стараюсь держать разум в дисциплинарных рамках, не позволяя себе впадать в тоску-печаль. Смотрю развлекательные видео на ютюбе, чтобы отвлечься. Ну и когда работы много — проще погружаться в нее.

Материал подготовил Алексей Огнёв

¹ iopscience.iop.org

² Сажин М. В., Сурдин В. Г. Астрономические инструменты, созданные природой // Земля и Вселенная, № 5, 1983. lnfm1.sai.msu.ru/~surdin/box/ZV_1983_5.djvu

³ biblio.mccme.ru/node/210243

⁴ astronomyschool.online/telescope

⁵ astronomyschool.online/planets

⁶ planeta.ru/campaigns/197774

⁷ trv-science.ru/tag/mezhdu-prochim/

⁸ trv-science.ru/pro-pishushhie-mashinki-i-ix-mashinistok/

⁹ trv-science.ru/pro-izdatelstva

¹⁰ trv-science.ru/yaponiya-v-preddverii

¹¹ trv-science.ru/mehanicheskaya-kukla-i-iskusnoe-pravo;
trv-science.ru/kak-alexey-gastev-reshil-problemu-vagonetki/

¹² brill.com/view/journals/iawa/44/3-4/iawa.44.issue-3-4.xml

¹³ trv-science.ru/2023/01/matematicheskaya-grubost-v-xoroshem-smysle-slova