Между прочим, как-то раз в стоячей пивной я оказался рядом с представительным мужчиной. Он был в костюме и галстуке, чем сильно выделялся на фоне местной шпаны. Под ногами у него развалился объемистый рюкзак, из его горловины торчал зонт. Да не складной, а настоящий. Погоды стояли чудесные, и ради разговора я поинтересовался у представительного мужчины, зачем ему зонт в такой солнечный день. «Обгореть боитесь?» — глупо поддел его я.
«Я же синоптик, так что зонтик у меня всегда с собой», — бесстрастно откликнулся мужчина приятным голосом. «Даже если прогноз хороший?» — удивился я. В этот момент холодное пиво уже начало путешествие по иссохшему пищеводу. «Всё равно беру. Это ж погода, как захочет, так и будет». — «А синоптики тогда зачем?» — «Как зачем? Население успокаивать. Мол, всё под контролем. Мол, по всему миру землетрясения и тайфуны, а в Москве лишь временно похолодало. Чего, спрашивается, переживать? Поэтому на нашем телеканале прогноз погоды сопровождает оптимистическая музыка».
И тут синоптик демонстративно пропел:
«Сколько в звездном небе серебра!
Завтра будет лучше, чем вчера,
Лучше, чем вчера, лучше, чем вчера,
Завтра будет лучше, чем вчера».
Парни за соседним столиком уже вовсю баловались водочкой, но тут они встрепенулись и нескладно захлопали в трудовые ладоши, а синоптик продолжил: «Между прочим, слова Добронравова, а музыка самой Пахмутовой. Что и говорить — люди талантливые, песню в 1981 году написали, из самих давно песок высыпался, а песня всё живет! А меня на это самое телевидение взяли прогноз объявлять только потому, что у меня внешность внушает доверие и голос бархатный. Так что холодного мне совсем нельзя, даже пиво приходится теплым пить», — с некоторой обидой заключил он. Наклонившись к рюкзаку, достал из него термос и плеснул себе кипяточку в кружку. При этом с завистью кинул взгляд на мою — запотевшую.
«Я тут рядом живу, из студии как раз возвращаюсь — потому в таком виде», — извиняющимся тоном произнес синоптик и с видимым превосходством над окружающей средой поправил галстук. Парень за соседним столиком достал из хозяйственной сумки очередную бутылку и подмигнул нам. Глаз у него оплыл, так что подмигивание далось ему с некоторым трудом.
«Ну и какую же погоду на завтра вы сегодня напророчили?» — поинтересовался я.
«Летом мы всегда объявляем так: облачно, с прояснениями, местами дождь. Обычно в точку попадаем».
Вот мудрый человек, понимающий свое истинное предназначение! Циник, конечно. В любом случае после того разговора в пивной я пришел к неутешительному выводу, что занятия синоптикой сильно способствуют развитию агностицизма. Это такая профессиональная болезнь, которая не поддается лечению.
* * *
Монах Рикю жил в XVI веке. Поэтому про него можно рассказывать правду. Он был знаменитым чайным мастером. Когда его спросили, в чем состоят секреты Чайного Пути, он в свойственной дзэнскому монаху манере перемешивать обыденное с аллегорическим, отвечал так: «Есть семь секретов. Заваривай чай так, чтобы твой гость получал от него удовольствие. Раздуй уголья, чтобы вода закипела. Поставь цветы как надо. Пусть в комнате будет прохладно летом и тепло зимой. Опережай время. Пусть твой зонтик будет всегда наготове — даже если не идет дождь. Пусть твое сердце чувствует сердце твоего гостя».
Секреты Чайного Пути Рикю усвоил хорошо, но его сюзерен по имени Тоётоми Хидэёси вдруг приговорил мастера к харакири. А раньше они вроде бы дружили. Историки спорят, почему Рикю впал в немилость, но я-то уверен, что хозяину не понравилось, что Рикю слишком много знал и разбалтывал секреты. Пассаж про зонт относится к их числу.
* * *
В мае месяце шлялся по Невскому проспекту в рубашечке с короткими рукавами. Светило ослепительное петербургское солнце, но вдруг налетел ледяной ветер, я задрожал. Утеплиться было нечем — ни шерстяной шапочки, ни варежек. В голове всплыла народная максима: у нас в стране обмороженных больше, чем ошпаренных. Своей неприспособленностью к местному климату я напоминал заезжего иноземца из южных широт. Это я понял, потому что вдруг услышал в самое ухо жаркий шепот: «Парле ву франсе? Кавиар! Кавиар!» Этот «кавиар!» сильно напоминал слегка грассированное карканье. В памяти встали леденящие душу сцены бегства из России обмороженной наполеоновской армии. Но мне было всё равно приятно, что меня приняли именно за француза, а не за какого-нибудь американца. Французы мне как-то милее. При этом по-английски я разговариваю бегло, а вот по-французски — кое-как. Но торговца кавиаром я всё равно понял и произнес твердое «отстань!» Он, впрочем, ничуть не обиделся и простодушно сказал: «Миль пардон, обознался, блин. Закурить хоть есть?»
* * *
Древние японцы были умные и, в отличие от сегодняшних, не селились на океанском побережье, так что цунами терзали дикую землю. Но вот летние засухи действительно досаждали. Причем каждый год. Вот неделю дождя нет, потом другую. Урожай на корню сохнет. Что делать? Конечно, молиться! Император издавал указ устраивать молебны богам и буддам. И вот с некоторой задержкой (указ-то еще развезти надо!) по всей стране проводили моления. И ведь довольно скоро дожди и вправду проливались! Так что молитвы демонстрировали прекрасную эффективность, и японцы редко оставались без риса. Поэтому их столько и развелось.
Японцы живут в муссонном климате, а при нем засухи и дожди приходят по утвержденному природой стабильному расписанию, которое не меняется год от года. Но слова «муссон» древние японцы не знали; думали, что дождь пролился благодаря их набожности. Так получилось, что тамошний климат укреплял их религиозность.
А у нас что? Никогда не знаешь, что будет завтра. То ли снег пойдет, то ли жара вдарит. Оттого мы такие атеистичные получились. И при этом заодно считаем, что на всё воля божья. Но так думают только отсталые люди. А вот моя дворовая знакомица по собачьим прогулкам при виде нагрянувшего дождя с градом авторитетно заявила, что это американцы против нас климатическое оружие применили. Знакомица моя — человек передовой, она из телевизора не вылезает и потому знает, что говорит. При каждом слове хозяйки ее болонка виляет в подтверждение своим веселым хвостом.
* * *
Знаменитый философ Вацудзи Тэцуро написал книжку про климат. Утверждал: каков климат, такие и люди. Как и положено довоенному японцу, он искренне полагал, что японский климат — лучший на свете, а потому японцам никто не ровня. Читатели Вацудзи всерьез думали: только в их стране времена года проявлены по-настоящему, и оттого японцы сумели насочинять столько чудесных стихов. Эти же японцы свято верили, что тайфуны и землетрясения — это прекрасно, поскольку невзгоды только закаляют характер и приучают к неизбежности смерти.
Европейские погоды Вацудзи не жаловал: летом, мол, в Европе сплошная жара, а зимой — сплошной холод. «Когда находишься в Европе, то, с точки зрения влияния на душевное состояние и ощущение телом холода, совершенно неважно, какая температура — минус три или минус десять. Если в зимний солнечный день выйти на освещенное место, то даже это солнце не будет давать никакого тепла — оно всё равно что луна». Это потому, что Европа лишена благословенного многообразия во всех отношениях. Иное дело в Японии, где сто́ит сделать шаг из зимней тени на солнце — и мгновенно почувствуешь его живительное тепло.
Обитателю северных широт утверждения философа покажутся сомнительными. «Как бы не так!» — воскликнет он. Познавший мороз на своей шкуре житель Севера квалифицированно оспорит мнение, согласно которому между тремя и десятью градусами не существует разницы. Но и наши ощущения от Японии не менее фантастичны. Это я вам как японист с полувековым стажем скажу. «Пуская ветры, стоя под струями». Книжка для отъявленных японофилов, которую мне еще предстоит написать.
* * *
Климатологи напророчили радикальное потепление, от которого растают снега и льды, и тогда океанские воды бросятся отвоевывать сушу. И тогда вода снова победит землю. Но мы разучились жить в воде, жабры обратно не отрастить. Земля и воздух нам стали милее. Остается одно — улететь в космос. Но полетят только полностью здоровые экземпляры, которые даже о кариесе знают только понаслышке. Хорошо известно, что таких абсолютное меньшинство. Остальные космических перегрузок не выдержат. Остальные останутся хлебать соленую воду. И я буду в их числе. Это-то я точно знаю.
Александр Мещеряков
(4 оценок, среднее: 4,50 из 5)
Загрузка...
Когда я собираюсь на длительную прогулку в лес, то обязательно беру с собой плащ, даже если погда прекрасная и на небе ни облачка. Потому что если однажды я плащ не возьму, то именно в этот день внезапно пойдет сильный дождь.