Предыдущие публикации: Захаренков Ю. Мэнээс Толя Жигалкин и Политбюро ЦК КПСС // ТрВ-Наука № 384 от 08.08.2023; О компьютеризации ФИАНа и всей страны // ТрВ-Наука № 387 от 19.09.2023.
Юрий Захаренков свыше двух десятков лет проработал в ФИАНе в лаборатории академика Басова, проводя эксперименты по взаимодействию мощного лазерного излучения с твердыми мишенями. В 1991–1992 годах работал в Великобритании, в Резерфордовской лаборатории и Эссекском университете. С 1992 года — в США — в Лоуренсовской лаборатории в Ливерморе, в телекоммуникационных стартапах Кремниевой долины и в компании Raytheon в Лос-Анджелесе.
Этот очерк не имеет единой сюжетной линии, это просто попытка рассказать о моих приключениях во время автотуристических поездок. Такого удовольствия, доходящего до восторга, я не испытываю от других видов путешествий. Автобусы и поезда везут скучно, «как по рельсам» — шаг вправо, шаг влево просто невозможны. Самолеты и корабли движутся свободнее, но супротив автомобиля всё равно что столяр супротив плотника. Вот и захотелось поделиться с читателями приятными воспоминаниями. Если и у вас эти истории вызовут улыбку — значит, вы тоже любите азарт путешествий, свободу выбора собственного маршрута, радость от неожиданных открытий и встреч с интересными людьми.
1952
С четырех лет меня манила работа шоферов, разъезжающих на грузовиках из одного города в другой. В 1952 году к нам на тихую и пыльную деревенскую улицу Сарова каждое утро приезжал молоденький парень Коля (лет восемнадцати-девятнадцати) и увозил на своей полуторке моего тридцатилетнего отца на работу в лабораторию по разработке «спецзарядов», где он был начальником. Потом Коля вез папину команду из четырех человек и изготовленный ими заряд на испытательную площадку в лесу в трех километрах от лаборатории и ждал, пока они его взорвут и померяют то, что им надо.
Веселый и общительный Коля подмигивал мне и говорил: «Я тебя как-нибудь покатаю, хочешь?» И вот однажды Коля приехал к нам днем и уговорил мою бабушку отпустить меня с ним в поездку за дровами. Я не верил своему счастью, когда залез в его насквозь пропахшую бензином полуторку. Ехать надо было через весь Саров к железнодорожной станции, где кончались рельсы, выходящие из Арзамаса. Там-то и были свалены дрова для ученых, конструкторов и рабочих славного КБ-11. Вот тогда я и решил, что буду шофером, когда вырасту.
А когда в двенадцать лет мне в руки попала книга «Там, за рекою, Аргентина» чехословацких журналистов Зикмунда и Ганзелки об их автопутешествии на машине Tatra 87 по Южной Америке, автотуризм стал для меня голубой мечтой, затмившей мечту о профессии шофера.
Потом я прочитал книгу о путешественниках по Австралии (не вспомню автора и название), где описывались их встречи с охотниками на крокодилов. Крокодилов я не запомнил, зато точно помню, что путешествовали они на машине Land Rover — это был настоящий вездеход с лебедкой на переднем бампере (чтобы вытянуть себя из реки, когда уже не помогают все четыре приводных колеса). Короче говоря, с тех пор автомобильные путешествия стали той мечтой, которая вдохновляла меня всю мою жизнь.
1962
В начале 1960-х мой отец был уже ведущим конструктором разнообразных ядерных «изделий» в секретном КБ-1011 (почтовое название — Челябинск-70). Там, в благоустроенном городке за колючей проволокой, я ходил в школу, а лето проводил на подмосковной даче моего деда. Но вот, купив автомобиль «Волга» (первая модель, ГАЗ-21), отец мой решил отправиться в автопутешествие. И не куда-нибудь, а в почти иностранную Прибалтику! Понять его нетрудно — хотел посмотреть на жизнь людей, не озабоченных ядерным соревнованием с миром капитализма, вне секретно-ядерных КБ и полигонов.
Главным преимуществом «Волги» была неприхотливость. Она легко справлялась с суровыми дорожными условиями, а при поломке была проста в ремонте. Не зря ее называли «танк на колесах» и «рабочая лошадка». Эти качества и подтолкнули моего отца на такой отчаянный шаг, как путешествие с Урала в Прибалтику и обратно.
Не так давно торжественно открылось 300-километровое скоростное шоссе Москва — Казань (знатоки, правда, говорят, что пока скорости там не дотягивают до мировых стандартов). А в 1962-м всесезонной дороги там не существовало. Из уст в уста передавались истории смельчаков, пробившихся через леса и болота Башкирии. Поэтому отец избрал маршрут более надежный: сначала на север по каменистой уральской дороге через Свердловск в Пермь, там погрузка на самоходную баржу в порту реки Камы — и три дня до Горького. Еще день — и мы на нашей даче под Москвой. А потом Ленинград, Таллин, Рига, Вильнюс, Куршская коса, Калининград, Минск. Впечатлений было столько, что даже мои родители были слегка ошарашены, а я снимал свой первый кинофильм на подаренную мне отцом восьмимиллиметровую кинокамеру. Даже сегодня, пересматривая этот фильм, чувствую приятное возбуждение от отголосков моего далекого детства.
Личный автотуризм в СССР начал развиваться именно в 1960-х годах. Появилась (преимущественно в западных регионах) система кемпингов, где автотуристы могли ночевать в брезентовых палатках или в маленьких деревянных домиках в живописных лесистых местах. Информацию о кемпингах вносили в дорожные карты.
1975
А мой личный автотуризм начался, когда я, окончив МГУ, работал в ФИАНе. Руководителем нашего отдела лазерного термояда был замечательный человек Олег Николаевич Крохин, заместитель директора ФИАНа, академика Николая Геннадиевича Басова.
Олег Николаевич вырвался из Челябинска-70 (мой земляк) и мечтал увидеть мир за пределами советской родины. А ему в авторитетной инстанции говорят: «Не торопись, из клетки выскочил, теперь посиди на подоконнике, а форточку мы тебе еще не откроем». Что делать? И тут он узнал, что есть международный автотуризм по путевке ВЦСПС (Всесоюзного центрального совета профсоюзов), на своей машине — по странам народной демократии. Путевки почти бесплатные (а значит, дают их только своим) и как бы не за счет государства, поэтому контроля меньше.
Олег Николаевич попросил Басова привлечь свои связи. Тот позвонил куда следует, да еще добавил ему в спутники Славу Грознова, лучшего электронщика, а заодно и автомеханика во всём отделении, который по совместительству был у Басова настройщиком телевизора и ремонтником его автомобиля. Слава работал в нашей группе на девятиканальной лазерной установке «Кальмар» и много времени проводил со мной, разрабатывая сверхскоростной фотохронограф и рассказывая подробности предстоящей поездки. Узнав об этом предприятии, я обзавидовался.
Когда Слава вернулся, он взахлеб рассказывал о прелестях их с Крохиным поездки по Чехословакии, ГДР и Польше. На следующий год Славка опять к Крохину подкатил: мол, давай опять поедем, в Венгрию например. А Крохин уже мечтал о более дальних странах, но помочь с путевками пообещал, спросив, кого Славка в спутники возьмет. Тот ему и говорит: «Андрея Шиканова и Юру Захаренкова, отличные ребята». Крохин хорошо знал нас, участвовал в наших работах и одобрил идею сразу. Кроме того, с нами поехали жены Андрея и Славы.
И вот в середине августа 1975-го мы подкатили на двух машинах (я на своем «Москвиче-408» и Слава на тещиных «Жигулях-2102») к московскому ГАИ на проспекте Мира для получения заграничных номеров на машины, чтобы сразу же выехать по маршруту. А была это пятница. Теща, дав Славке доверенность на ее «Жигуль», уехала на дачу. А майор ГАИ не дает Славке номер, потому что в доверенности не указано, что он может менять номера.
Что делать? Маршрут проложен — ночевка в Орле сегодня и далее через Киев, Ужгород в Венгрию. Майор стоит на своем. Помчались за тещей на дачу. Притащили тещу к майору, подписала она, что где надо, и мы стартовали в пять вечера, прямо перед закрытием ГАИ. К полуночи пригнали в Орёл, выпили слегка на троих для снятия напряжения и рухнули по кроватям.
А дальше началось сказочное путешествие: я впервые пересек границу! Будапешт, озеро Балатон, Прага, Братислава — всё как в кино.
Повидали уйму всяких заграничных достопримечательностей, ели «тартар» в венгерском ресторане, пили пиво в пивной Швейка, заехали на поле под Аустерлицем (ныне Брно), где воевал князь Болконский и раненым увидел Наполеона. Новому поколению трудно представить чувства советских людей за границей без присмотра, да еще на собственном транспорте! Ведь впереди нас могла бы ждать уже (или еще?) не народно-демократическая Вена в Австрии.
Маршрут между городами выбирали сами и к вечеру должны были прибыть в заказанную для нас гостиницу. В больших городах (Прага, Будапешт) у нас были запланированы экскурсии с гидом. Наши туристические аппетиты усмирялись количеством полученной на родине твердой валюты, ограниченной по всей строгости советских законов: гостиницы оплачены, на питание выдавали талоны (обед и ужин), которые принимались только в ресторанах, на бензин разрешалось обменять 90 руб. на машину, на сувениры каждому туристу можно было обменять еще 100 руб. И всё! Но у советских собственная хитрость — смекалистые автотуристы придумали свои приемы.
Перво-наперво запаслись бензином на выезде из СССР (изготовили в фиановской мастерской дополнительные емкости для бензина, идеально вписанные в просторный багажник «Жигулей»), а вторая машина везла вещи всех пяти человек. Кроме того, мы были готовы к натуральному обмену на бензин с солдатами советского контингента в братских странах народной демократии: на выезде из Венгрии в Чехословакию самые лучшие советские сигареты и конфеты сделали свое дело — баки заполнились «под завязку».
Второе — это консервы, припасенные из дома. Резервом валюты были талоны на питание. Алгоритм такой: в первый день в городе мы шли в предписанный ресторан и заказывали скромный обед, при расчете давали официанту все талоны и просили принести сдачу, «иначе завтра будем голодать весь день, рассматривая достопримечательности вашего замечательного города». По крайней мере половину талонов нам удалось так обменять.
Наряду с заграничными впечатлениями мы получили и привет с родины. Проведя три дня на чудесном курорте озера Балатон, вернулись к себе в отель и видим чудо: у подъезда стоят в ряд три «Запорожца». Спрашиваем одного из водителей, как им нравится поездка. Мужик хмурый, чем-то озабоченный, объяснил: они приехали с Камчатки (!), в пути уже больше полутора месяцев, через Сибирь, Северный Казахстан, по бездорожью, а в багажниках у них запчастей еще на один «Запорожец». Мы стоим с открытыми ртами, а он помолчал, задумался немного и говорит так серьезно: «Что-то мне это путешествие начинает надоедать…» Мы еле сдержались, чтобы не рассмеяться: кругом европейская благодать, свобода, погода замечательная… А потом подумали: вот она, тяга русского человека к приключениям. Проехали половину глобуса, терпели всевозможные трудности, ночевали в степи — всё преодолели, чтобы своими глазами увидеть другую жизнь. И стало скучновато без преодоления непреодолимых трудностей.
2023
Полный комплект запчастей в багажнике напомнил мне анекдот из современной жизни. Очень небедный житель столицы решил, что пора ему поменять свой Bentley на такой же, но новый. Заехал к автодилеру с хорошей репутацией и спрашивает:
— Есть хорошие «Бентли», а то сейчас санкции всякие?
— Для вас, — отвечает дилер, — никаких проблем.
Он уже наладил параллельный импорт.
— Тогда, — говорит покупатель, — пригоните мне две штуки. На одной ездить буду, а вторая для запчастей пригодится, а то с этими санкциями еще что-нибудь придумают.
Тут дилер догадался, что этот покупатель не будет торговаться о цене.
В этих историях, разделенных полувеком, есть общее — нехватка запчастей, но есть и отличие в отношениях к своим ценностям, как материальным, так и, простите за выражение, к духовным.
Любопытно, как поменяются нравы и ценности через полвека. Надеюсь, однако, что страсть к путешествиям и приключениям в неизведанных краях сохранится. Ведь и правда, веселое это дело — автотуризм. Прежде всего — чувство свободы: твой автомобиль повезет, куда тебе захочется. Несешься на своем стальном коне с жаждой познания неведомой доселе жизни, обращая путевые препятствия в приключения. Верный друг-автомобиль всегда с тобой.
Люблю я автотуризм!
Юрий Захаренков
(4 оценок, среднее: 3,75 из 5)
Загрузка...