В самом центре Москвы, в доме номер один на Красной площади, находится уникальная действующая модель музея в натуральную величину. Туда можно водить детей, чтобы показывать им, какими были музеи в конце XIX и начале XX века.
Большие красивые залы. Строгие старушки-смотрительницы. Застекленные витрины. Куча непонятного хлама, логика расположения которого, наверное, должна становиться понятной при прочтении надписей. Читать их, впрочем, совершенно невозможно, потому что они не подвергались ни литературной, ни научной правке по крайней мере лет тридцать.
Нет, правда, Государственный исторический музей настолько плох, что в это даже трудно поверить. Я бы совершенно не удивилась, если бы это была середина 90-х и окраина страны — понятно, что денег нет, людей нет и ничего нет. Но у нас же только что были сытые нулевые, и это главная площадь страны — важнее Дворцовой с ее Эрмитажем. Я еще могу понять, почему никто не переделал все поясняющие надписи так, чтобы их было интересно читать, — зачем, если в музей и так все ходят, — но хотя бы перевести их на английский можно было успеть за последние десять лет?
Впрочем, если даже человек понимает русский язык, это ему не очень поможет. Для того, чтобы извлечь какую-то пользу из исторического музея, надо заранее знать всё о выставленных там экспонатах, иначе туда приходить бесполезно. Это особенно бросается в глаза в первых залах, посвященных древнему человеку. Там на стенах есть поясняющие картинки, согласно которым неандерталец получается непосредственным предком кроманьонца — нужно суметь это отфильтровать. Там есть витрины с результатами раскопок конкретных стоянок — в поясняющих текстах ни слова о датировке, так что, если вы не знаете, что это за стоянка, смотреть на витрину бессмысленно. В тех витринах, где датировка всё-таки есть, чередуются без внятной логики две системы обозначений: могут написать «250 тысяч лет назад», а могут и просто «палеолит» — чтобы сопоставить эти понятия, безграмотному посетителю следует найти и прочитать третью надпись.
Ну ладно, антропологов в штате исторического музея может и не быть, навести порядок некому. Но в следующих залах наблюдается точно такая же картина: смысл экспоната исторического музея открывается только посетителю, уже хорошо знающему историю, — все поясняющие надписи рассчитаны именно на специалистов, а не на дилетантов. Обычному человеку, когда он видит какой-нибудь предмет, хочется знать, что это, где оно сделано, кем и когда. Из последних трех пунктов один или два обязательно отсутствуют. Вот шлем, его изготовили сарматы. Если вы не знаете, кто такие сарматы, где и когда они жили, вы — дурак, и нечего вам соваться в наш прекрасный музей. Или по крайней мере идите в те залы, в изучении которых вам поможет базовая школьная программа.
Там, где можно опереться на школьную программу, ориентироваться уже проще — особенно людям, окончившим школу в Советском Союзе, потому что стилистика текстов про самодержавие совершенно такая же. В этих залах уже всё понятно, но абсолютно ничего нового. Ну да, костюмы, портреты, мебель, скупые указания на время и сословие. Во всех поясняющих текстах музея нет ни одного живого абзаца — такого, по которому можно было бы заподозрить, что автору интересно то, о чем он пишет. Например, стоит царский трон, указано время изготовления. Выглядит он плачевно: бархат протерся до основы, все сиденье в каких-то ужасных пятнах. Понятно, что тут скрывается целая история — наверняка ворвались какие-нибудь солдаты и матросы, уволокли трон в кабак, устраивали на нем непотребные действия, и только через несколько лет музею удалось его отвоевать. И где эта история? А если описывать ее не хочется, то почему тогда нельзя отреставрировать трон? Что должен подумать посетитель — что цари сами доводили свою мебель до такого свинского состояния? Опять же — если да, то почему? Или в другом зале— прекрасная сушеная голова. Про нее сказано «мумия». И всё. Какая мумия, зачем, почему одна голова? Нет ответа.
Всей модернизации — несколько мониторов с фильмами. Я, дикое существо, пыталась их трогать, чтобы выйти в меню и запустить фильм с начала, но выяснилось, что ничего такого не предусмотрено, смотри, что дают. Но, правда, есть и хорошая новость: один из залов закрыт. Смотрители не могут сказать об этом ничего внятного (кто-то зачем-то на какое-то время закрыл, говорят, и что-то там делает) — но я все же надеюсь, что, может быть, именно с этого зала начнется создание такого исторического музея, за который не было бы стыдно перед москвичами и особенно перед гостями нашего города. Пока что — стыдно: если экспозиция главного исторического музея страны настолько скучна, то возникает устойчивое ощущение, что и в самой истории России никогда не было ничего, заслуживающего внимания.
Анастасия Казанцева
Загрузка...
Спасибо за статью. Не думала, что в Москве ещё остался такой “совок”.
Ну вот я тоже очень удивилась, поэтому и написала
Вот тоже появился небольшой такой вопрос – а таблички, отпечатанные на печатной машинке, да еще и отпечатанные с орфографическими ошибками – их тоже нет денег поменять?
Я не про конкретно Исторический, хотя и там с орфографией сложности (если не изменяет память, с десяток опечаток точно насчитал в последнее посещение с год назад). Я как бы в общем.
Нельзя все сваливать на отсутствие денег и необходимость дизайнерских недешевых решений. Написать внятный текст и поставить его около экспоната не стоит миллионов рублей. Это как улыбка – она ничего не стоит, но бесценна.
Улыбнитесь посетителю! И он будет к вам возвращаться :)
Что касается “денег нет и не будет”, то фонд Династия регулярно выделяет гранты именно на модернизацию научных музеев:
http://www.dynastyfdn.com/grants/museums
Что мешает подать заявку?
Ну а что мешает поискать частный капитал? Неужели не найдётся желающих быть официальным спонсором Исторического? Или просто людей с деньгами, которые ценят научные музеи?
Желчно и уныло написано. Вы знаете, с таким зарядом на негатив можно почти любой музей оплевать, и зарубежный в том числе. Тач-пады не те, подписи плохие, трон-потертый (поставить новый?), зал на реконструкцию закрыт – плохо (бабушки-сморительницы Вам о сроках не отрапортовали, да как смели?), другие залы открыты-плохо, экспонаты – “груда хлама” … Да, – для посетителей безграмотных, ленивых, с затрудненными мыслительными функциями ГИМ пока адаптирован слабо. Да и ходить ногами приходится по залам. Почему эти халтурщики монорельс не проложили?
“Не гнушаясь ложью и клеветой, буржуазная пропаганда стремится очернить социалистический строй, подорвать социально-политическое и идейное единство нашего общества… Направляя отравленные антикоммунизмом стрелы дезинформации, клеветы, фальсификации фактов и событий на страны социалистического содружества, классовые недруги стремятся четко определять объекты своих воздействий в этих странах. В первую очередь их усилия концентрируются на молодежи как общественной группе населения, которая обладает наименьшим социальным опытом на интеллигенции – главном “производителе” духовных ценностей, а в последнее время – и на советских военнослужащих, выполняющих благородную миссию обеспечения благоприятных внешних условий строительства коммунизма в нашей стране”.
Не понял, честно говоря, куда направлен был сарказм. Еще раз повторяю, что с таким исходным посылом можно написать разгромный отзыв практически на любой музей, неважно, отечественный или зарубежный. Перефразируя исходный текст: “Например, в Пергамон Музее в Берлине стоит мраморный алтарь, указано время изготовления. Выглядит он плачевно: мрамор разбит и выкрошился, местами полностью, многие скульптуры и рельефы отсутствуют… Понятно, что тут скрывается целая история — наверняка ворвались какие-нибудь варвары, разбилили рельефы и балюстрады, попортили скульптурки, и только спустя 20 веков музею удалось его отвоевать. И Почему тогда нельзя отреставрировать алтарь?”… Придирки к этикетажу, что зал закрыт на реконструкцию(?), к тач-падам и т.д.
Настроение плохое было?
Это как с полу-пустым и полу-полным ведром воды, вопрос ракурса и мировоззрения. Можно и до столба докопаться, было бы желание. Отзыв построен на негативе, причем полностью, – все плохо, не просто плохо, а очень все плохо… Если бы я никогда не заглядывал в экспозицию ГИМ и других музеев, просто прослезился бы. Но, по счастью, бывал, и разделить такой пессимизм не могу. Да, кстати, а Вы не пробовали что-то хорошее увидеть? Просто, для разнообразия?
Я в этом музее только в детстве кажется был, но со стороны такое ощущение, что статья сильно задела музейщиков, работающих по-старинке. Плохо, что гнев обрушивается не на организационные препоны, а на критика. Но хорошо, что это способно задеть. Значит, возможны подвижки.
Задела не “музейщиков, работающих по старинке”(кстати, а как это, по старинке?). Задела далеко не старых еще людей, – тех кто хоть как-то связан с музеями и немного понимает всю сложность затронутых тем. Задел тон и подход – если кратко то “Эй вы там, что у вас там за хлам и почему трон грязный? у меня нет времени эккусоводов ваших слушать и с сотрудниками общаться, мне писАть надо!”.
Подвижки идут, но не благодаря вот таким опусам, а вопреки. А после прочтения послания, написанного в таком стиле, и восторженного поддакивания и улюлюканья всяких мимо проходящих с поп-корном и чипсами победительниц бабушек-смотрительниц – ну, Вы понимаете, какие будут эмоции … Я вно не побудительные к добрым свершениям…
Я кстати где-то с месяц назад вместе с гимназистами-старшеклассниками побывал в Звездном городке. Хотел после этого написать колонку просто с приведением конкретных фрагментов из речи экскурсовода, которые содержат ошибочные утверждения – не ради какой-то конкретики или упражнений в бдительности (даже не ставил такой задачи и не особенно следил за речью, – лишь то, что невольно запомнилось). Просто в качестве постановки проблемы: что можно с этим делать? Но как-то все колебался, стоит ли так поступать, ведь рассказывал человек с увлечением и свободно, явно энтузиаст своего дела и т.д. А я тут со своим холодным редакторским рылом… Плохо, конечно, когда у школьников засядет что-то не так в голове, может и на экзаменах повредить, что-то и не так может организовано (типа длинной лекции посреди пустого зала с центрифугой без каких-либо стульев), но плюсы явно перевешивают…
Теперь понимаю, что ругани было бы не меньше. Но кто-то должен говорить хотя бы иногда такие вещи, чтобы был шанс сделать лучше.
Анастасия, как вы знаете, есть два процесса, популяризация (о которой вы так много пишите), и вульгаризация. В отношении ГИМа вы занялись вульгаризацией. Чтобы написать о предмете, необходимо уделить ему хотя бы минимум внимания – в вашей статье я не увидел внимания вообще. Писать о том, как все плохо – проще простого, в ГИМе, как и в любом другом музее нашей страны (меня удивляет ваши дифирамбы Челябинскому музею – я там был, музей неплохой, вас что так порадовало – носорог или проекция водоема? ) огромное количество проблем. Но дело даже не в этом – например преистория, или каменный век (я по поводу первых трех залов), невероятно сложное для популяризации время. Если бы вы сходили в музей Преистории в Лез-Ейзи де Тайяк во Франции – вы бы тоже не поняли очень много и увидели еще больше “хлама” – хотя это один из лучших музеев в мире.Для популяризации в музее есть экскурсовод – ГИМ один из немногих музеев, где бесплатные экскурсии. Вы бы потратили чуть больше времени – может и про несчастный “трон” узнали бы. Мераб Мамардашвили писал, что для познания необходимо великодушие, как же вы хотите познавать, если вы ищете только плохое.
Вообще ваша статья мне напоминает случай из Довлатова – кому сколько времени понадобится для написания сочинения о творчестве Пушкина.
PS. Владислав – смотритель вообще ничего не должен вам или кому-то еще объяснять – у него совершенно другая работа и не должно быть специального образования.
Анна, честно говоря, неудобно вести дискусси в форумном формате, да и несобираюсь Вас в чем-то разубеждать. Все мы люди взрослые, со своим мнением. Поэтому я внял Вашему совету и уже связался с редакцией “ТВ”, и с доброжелательного согласия, в ближайшее время, вероятно, озадачусь написанием некоего текста, но по содержанию все-таки шире, нежели просто ответ на Вашу инвективу по экспозиции ГИМ, поскольку это вопрос на самом деле частный. Этакие размышления из музейной башни из слоновой кости…
Владислав, сотрудники ГИМ далеко не исчерпываются смторительницами залов. И функции смотрительниц отличны от функций экскурсовода или научного сотрудника, – это в любом музее мира.
Но в целом понимаю, как Вам пришлось тяжело с аудиоэкскурсией, и как разочаровались Вы в ГИМ-е. ГИМ-плохой, неудобный музей… Там все как в XIX в. А музейщики там безответственные и неквалифицированные, как Вы изволили заметить, да и все живут в башнях из слоновой кости, ну или из кирпича, – там сверху есть…
Меня улыбнуло! Не менее трёх комментаторов приписывают Казанцевой требование заменить потрёпанный трон новоделом, хотя в её статье этого нигде не находится. Что ж, каждый даже статьи в сети читает тем местом, которым способен. А все почему-то хотят интеллектуальных подвигов от среднестатистического посетителя музеев…
(Я кандидат филологических наук, моё хобби – историческая антропология, так вот, я свидетельствую, что даже мне, владеющей материалом по многим темам экспозиции, воспринимать информацию в ГИМе крайне трудно. Я имею возможность сравнивать, так как я побывала и в British Museum, и в Nationalmuseet в Копенгагене. Последний – прекрасен, и кроме того, там бесплатно разрешена фотосъёмка).
Здравствуйте, Анастасия. Почитала я вашу перебранку, поумилялась. Дело в том, что я – сотрудник Исторического музея (не смотритель и не экскурсовод – многие считают, что в музеях существуют только эти категории сотрудников – я научный сотрудник) и школу я закончила не в советские времена (в советские я только пошла в школу и даже успела стать октябрёнком). Я не буду с Вами спорить по поводу Ваших взглядов, хотелось бы просто сказать пару слов о структуре музея. Музей – это не кино и даже не театр (хотя по закону, музеи скоро будут приравнены к ним), они, в первую очередь, несут просветительскую и научную функцию, а уж потом “развлекательную”. Штат Исторического музея около 2000 человек, в музее 17 фондовых отделов, все они очень разные и по содержанию (археология, ткани, дерево, оружие и т.д.), и по штату (от 3 до 30 человек),и по количеству единиц хранения (от нескольких тысяч до 2,5 миллионов – в археологии); помимо фондовых в музее ещё порядка 20 других отделов, в том числе, несколько экспозиционных. Вы, очевидно, считаете, что все эти люди с высшим историческим образованием (а многие и с кандидатской степенью, а некоторые даже и с докторской) ничего не делают и не знают о проблемах своего музея?! Не могу удержаться, и, всё-таки, прокомментирую некоторые Ваши высказывания. > Туда можно водить детей, чтобы показывать им, какими были музеи в конце XIX и начале XX века -> кстати, это было бы вполне уместно, потому, что сейчас ТАК уже не делают, к сожалению… > Куча непонятного хлама, логика расположения которого, наверное, должна становиться понятной при прочтении надписей. -> логика, как ни странно, проста – “хлам” расположен в историческом порядке. Кстати, если Вас не устраивает “хлам” – идите в соседний музей, т.е. в Оружейную Палату, там и “хлама” нет – одни красивые и дорогие побрякушки, и историческая последовательность тоже не особо наблюдается.… Подробнее »
Здравствуйте, Александра! Спасибо за ваш комментарий. Обсуждение, действительно, получилось крайне умилительное: народ четко делится на два лагеря, “за них” и “за наших”, и в обоих случаях страшно увлекается. Я даже не ожидала, что тема окажется настолько бурно обсуждаемой, но теперь буду иметь в виду, что утрирование и односторонний подход – это очень хорошо: вызывает активный интерес к теме и склонность пойти в музей (чтобы удовлетворенно согласиться с автором или не менее удовлетворенно с ним не согласиться). Я, понятно, не знаю, какого именно мнения придерживаются сотрудники по поводу проблем музея. Я могу только видеть, что ряд очевидных проблем (таких, как отсутствие англоязычных подписей к экспонатам – что понятно для музея в глухой сибирской деревне, но предельно странно для музея в центре Москвы) оказался не решен, несмотря на капитальный ремонт. Просветительская функция в отрыве от развлекательной вообще работает очень плохо, или, скажем так, работает для очень ограниченного контингента. Но даже если ориентироваться только на нее, есть странные вещи – такие, как инфографика в первом зале, которая оставляет у человека, не погруженного в тему, четкое ощущение, что неандертальцы были нашими прямыми предками (хотя эта гипотеза стала считаться почти невероятной уже после исследования их митохондриального генома в 1997 году, а работы двухтысячных по расшифровке ядерного генома показали ее полную несостоятельность). Непосредственно в образовательных стандартах (например, на сайте федерального агентства по образованию) слово “сарматы” не встречается. Вполне вероятно, что они все-таки есть в учебнике – ну что же, должна сделать поправку: даже человек, закончивший школу, не помнит абсолютно все прозвучавшие на уроках слова. Например, наверняка многие не-биологи не помнят, что такое лейкопласт, или, например, гуанин. И этот прискорбный факт совершенно необходимо учитывать при попытках просвещения, если, конечно, не постулировать, что оно предназначено только для круглых отличников с безукоризненной долговременной памятью. За информацию про трон буду благодарна :) В палеонтологическом музее я очень даже интересуюсь… Подробнее »
Да, спасибо, Анастасия, я знаю, что “неандертальцы – тупиковая ветвь эволюции”, и даже знаю, что они существовали параллельно кроманьонцам примерно 10 тысяч лет:) Просто мне кажется, вплетать в обсуждение ещё и такие тонкости не следует, мы совсем собъёмся с основной линии дискуссии:) Вы, очевидно, биолог и хотите помериться знаниями… Не знаю кто как, а я про гуанин, аденин, тимин, цитозин, помню, и про аденин, гуанин, цитозин, урацил тоже помню, хотя по биологии у меня 4, школу я закончила 11 лет назад и была в школе троечницей:)
А если есть голова динозавра, а всего остального нет – это же очевидно, что всего остального не нашли или что оно не сохранилось…
Зря вы считаете всех вокруг такими дураками…
Прочитала статью, очень понимаю автора и поддерживаю. Когда я собираюсь со своим сыном в музеи, готовлюсь заранее. Думаю, что музейные люди редко могут писать для других. Они не понимаю, где у нас могут возникнуть вопросы. Сама с ними работаю. И еще, у меня был некоторый опыт общения с Историческим музеем. В зале у них помянутый в комментариях чёлн. Именно так, через “ё”. Но написано челн. Пока мы постигали с ребенком этот зал, я так и слышала все время: “челн, челн, челн”. Мяу, думаю, что же это такое? Но ведь у них написано так, прямо напротив входа, и люди, видимо, доверчивые. На мои письма музей так и не ответил, а я старалась быть вежливой. И этикетка осталась… Надо писать интересно и просто. Ударения ставить и буквы “ё”, но так, чтобы подсказать забывчивым, но не обидеть. Это высший пилотаж.