Всех на дно

Ирина Левонтина
Ирина Левонтина

Белорусские события вновь подогрели интерес к слову ­каратель. Журналистка Анна Наринская написала на своей странице в Facebook:

17 августа в 12:15 ·

«Совершенно уверена, что важным рычагом состоятельности белорусского протеста стало повсеместное переименование «силовиков» — омоновцев, нацгвардейцев, милиции итд — в „карателей“ (это, по-моему, запустил канал NEXTA, но в любом случае это прижилось). <> Они — каратели. Это их название. Язык проясняет и определяет многое. И дает важнейшее для таких ситуаций разделение на „мы“ и „они“.

Мы — это мы. А они — каратели».

Большинство из нас приходит в ужас от самого звука этого слова: оно вызывает совершенно однозначные ассоциации — с Великой Отечественной войной. Полицаи и карателиКаратели приходят в деревню, хватают жителей, расстреливают, вешают, жгут дома — наказывают за помощь партизанам. Все эти жуткие картины из фильмов и книг о войне застряли у нас в памяти с детства:

И когда сопротивление было сломлено, патроны у бойцов кончились, и сами бойцы были убиты, и звуки выстрелов перестали заглушаться криками и стонами раненых, тогда каратели ворвались в дома и добили оставшихся там стариков, больных и калек; собаки обнюхивали дворы, эсэсовцы пристреливали спрятавшихся детей. [Анатолий Рыбаков. Тяжелый песок (1975–1977)]

Двадцать пять партизан, непосредственно участвовавших в схватке, справились со ста шестьюдесятью врагами. Было убито свыше сорока карателей, в том числе семь офицеров, захвачены ценные трофеи — ручные пулеметы, винтовки, гранаты и пистолеты. [Д. Н. Медведев. Сильные духом (Это было под Ровно) (1948)]

В последней цитате важно не столько содержание, сколько дата написания текста. Интересно здесь вот что. Сам по себе глагол карать указывает на справедливое возмездие, часто исходящее от высшей силы: вспомним, как молится Богородице Елена в булгаковской «Белой гвардии»: Отымаешь, отымай, но этого смертью не карай… Все мы в крови повинны, но ты не карай. Не карай.

Невозможно не вспомнить и страшную сцену из фильма «Торпедоносцы» (1983, режиссер С. Аранович). Летчик Белобров (Р. Нахапетов) только что увидел из самолета, что немцы потопили транспорт, которым вывозили женщин и детей, а там были в том числе и близкие летчиков. И вот он заметил немецкие корабли и кричит в микрофон: Атака! Атака! Будем карать гадов! Всех на дно! (почти пушкинское Всё утопить). И повторяет: карать! И так и погибает с этим словом. Различия между глаголами наказывать и карать подробно описаны Ю. Д. Апресяном в Новом объяснительном словаре синонимов русского языка.

Те же идеи выражаются и словом кара. Если преступник застрелил заложника, который попытался бежать, — это не кара. А кара ждет самого преступника — хочется в это верить, во всяком случае. В прилагательном карательный эти идеи представлены лишь отчасти: идея высшей власти есть, а идея правоты частично или совсем стерлась — карательная психиатрия, карательные органы.

А вот существительное каратель совершенно перевернулось. Как и следовало ожидать, первоначально и оно подразумевало тот же круг представлений, что и кара, и карать:

Центром дома был папа. Он являлся для всех высшим авторитетом, для нас — высшим судьею и карателем. [В. В. Вересаев. Воспоминания (1925–1935)]

Что же вы думаете: немцы нас, что ли, завоюют? — спросил Иван Ильич. — Кто их знает. Кого господь пошлет карателем — от того и примем муку… [А. Н. Толстой. Хождение по мукам/ Книга первая. Сестры (1922)]

Бестужев-Марлинский с восторгом пишет о генерале Ермолове:

Но тот вовсе не знает Ермолова, кто станет судить о нем по мертвому портрету. Мне кажется, ни одно лицо не одарено такою беглостию выражения, как его! Глядя на эти черты, вылитые исполинскую форму старины, невольно переносишься ко временам римского величия; про него недаром сказал поэт: Беги, чеченец, блещет меч Карателя Кубани! [А. А. Бестужев-Марлинский. Аммалат-бек (1831)]

В описаниях Кавказской войны встречаются одобрительные упоминания о карательных экспедициях:

По ночам, бывало, на станичных улицах убивали казаков, уводили со двора лошадей и скотину, а не раз случалось, партии их степью проходили к устью Волги. Два года мы оставались в оборонительном положении, изредка отыскивая неприятеля в его воинственных пределах для отплаты за слишком уже дерзкое нарушение безопасности на Линии. Не все наши карательные экспедиции были успешны в течение этого периода. В 1831 году начальник Кавказской Линии, генерал Эмануэль, потерял в Аухе до тысячи человек и принужден был вернуться, дав только новую пищу дерзости чеченцев. [Ф. Ф. Торнау. Воспоминания кавказского офицера (1866–1880)]

Любопытно, что в текстах XIX века очень распространены сочетания типа каратель пороков, каратель злодеев, каратель за кощунство — сейчас это слово так не используется.

Современное употребление слова каратель закрепилось не во время Великой Отечественной войны, а гораздо раньше — еще в Гражданскую. Причем использовалось оно с разных сторон: встречаются и колчаковские каратели, и большевистские каратели:

Там — по линии железной дороги и в городах — колчаковщина еще казалась живой. Важно разгуливали на станциях щеголеватые люди. Матерно, с вывертами ругались, блевали и скандалили колчаковские каратели. Отчаянно копошился спекулянт. Изредка мимо станций пробегала «американка». Через широкие зеркальные окна вагонов можно было тогда видеть «новых хозяев» Сибири. [П. П. Бажов. За советскую правду (1924–1925)]

Груша запыхалась — бегом бежала от самых Столбцов: — Каратели пришли… С пулеметами… Человек полтораста… <> А каратели — шасть по дворам, коров, овец, лошадей, даже собак считают, оружия ищут, все допытываются, кто тех гадов убил. Стон на деревне стоит. Сказывают, всех стариков пороть будут, а молодых так в Сибирь ушлют… Господи, неужто погибнем, как мухи?.. [Б. В. Савинков (В. Ропшин). Конь вороной (1923–1924)] [Герои повести — зеленые, карателями названы большевики].

Совершенно естественно, что к слову каратель притягивается отрицательная оценка. Точно так же и слово палач имеет переносное значение «мучитель, садист», хотя первоначально это человек, по должности убивающий приговоренных. И с другой стороны, даже не удивительно использование слова каратель в качестве полу­официального названия загадочной бронемашины предположительно для ФСБ. Думаю, тут не языковая глухота, а откровенное глумление.

Ирина Левонтина,
вед. науч. сотр. сектора теоретической семантики Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН

Подписаться
Уведомление о
guest

4 Комментария(-ев)
Встроенные отзывы
Посмотреть все комментарии
Дмитрий Гельтман
Дмитрий Гельтман
3 года (лет) назад

Для Беларуси еще важна повесть Алеся Адамовича “Каратели” (хотя автор ее хотел назвать “Гипербореи”), где исследуется, помимо прочего, цена компромисса.

Victor E. Gomelyuk
3 года (лет) назад

” «Совершенно уверена, что важным рычагом состоятельности белорусского протеста стало повсеместное переименование «силовиков» — омоновцев, нацгвардейцев, милиции итд — в „карателей“…». ” Уж куда однозначней. Как же их еще называть, если они ведут себя как каратели из Einsatzgruppen der Sicherheitspolizei und des SD, сокр. EGr, рус. «целевые группы», «группы развёртывания»?

Владимир Аксайский
Владимир Аксайский
3 года (лет) назад

Заметка понравилась, – Ирина Левонтина умница, красавица и, похоже, в душе комсомолка, – ведь по её семантической логике самый главный каратель – Творец с его небесной карой. Тогда и пандемическая маска – всего лишь божья узда для планетарного социума. Одним словом, – в кабалу слов попал, – не воротишься.

Maria Eliferova
Maria Eliferova
3 года (лет) назад

Несколько уточнений.
Слово “каратель” в негативном значении, полагаю, не перенос значения религиозного термина “каратель”, а обратная деривация – народное сокращение от “член карательного отряда”. По аналогии со “спасателем” – если “спасательный отряд” состоит из “спасателей”, то “карательный отряд” из “карателей”. (“Спасатель” известен с конца 18-го века, если что, в значении, близком современному).
“Карательный отряд”, конечно, было официальным самоназванием и не могло нести негативной окраски. А вот слово “каратель” отражает точку зрения тех, на кого эти отряды напускали, поэтому, естественно, оно негативно окрашено.
Слово “палач” приобрело переносное значение “мучитель”, потому что исторически палачи исполняли не только смертные казни, но также пытки и телесные наказания. Человек, поровший осуждённых, назывался палачом, даже если никогда в жизни никого не убивал.
“А постоялого дворника после, через год, палач на Ильинке на площади кнутом наказывал” – Н.С. Лесков, “Тупейный художник”.

Оценить: 
Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (8 оценок, среднее: 3,63 из 5)
Загрузка...